Последнее лето - твое и мое
Шрифт:
Если бы могла, она отдала бы Райли все свои дарования. Ну а если бы не могла, то во благо каждой из них притворилась бы, что их у нее нет.
К прилавку подошла женщина лет семидесяти, в зеленом свитере, с упаковкой зубных щеток.
— Вы открыты?
— Да, — сказала Райли.
Она зашла за прилавок и отодвинула в сторону плачущую Алису. Потом взяла упаковку зубных щеток.
— С вас восемь девяносто девять, — сказала она.
— Вы здесь работаете? — спросила женщина.
— Иногда, — ответила Райли.
Она имела общее представление
Женщина протянула ей десятку, а Райли отсчитала сдачу из ящика.
— Спасибо, — сказала Райли, отдавая ей чек. — До свидания.
Теперь уже Алиса смотрела на сестру. Она все еще плакала, но ее это немного отвлекло.
— Когда-нибудь найду себе хорошую работу, — сказала Алиса, вытирая нос.
— Чего же ты ждешь? — спросила Райли.
Алиса пожала плечами.
Знакомый маршрут в метро занял много времени. В детстве Райли словно несло на крыльях восторга. Ей были неведомы тревоги. Она доверяла своему сердцу. Тогда ноги не болели, как сейчас.
С тех пор, как она запретила родителям говорить ей о своих опасениях, у нее появилось больше времени для себя. Она приложила руку к груди, как теперь привыкла иногда делать.
У входа в аквариум она купила билет и прошла через турникет. Кассирша предложила ей карту, но Райли вежливо отказалась. В этом месте она хорошо знала маршрут. Сначала она спустилась в широкий полутемный коридор, ведущий к подводной смотровой площадке, чтобы посмотреть на дельфинов.
Поначалу дельфинов видно не было, но потом появился один. Райли подумала, что это самка Марни, хотя ее некогда толстая лоснящаяся шкура казалась рубцеватой и истонченной. Она тоже стареет. При взгляде на нее Райли стало больно.
По непонятной причине Райли была не в состоянии вызвать в воображении приметы естественной среды обитания. Она видела стоки, механизмы, вмятины и пятна на пластике. У воды был тусклый желтоватый оттенок. Невозможно было, глядя на все это, представить себе настоящее море.
Она медленно прошла мимо бассейнов и павильонов. Было утро вторника, и аквариум был почти пуст, если не считать группу школьников с несчастными лицами. Райли подумала, что они из седьмого или восьмого класса. Она наблюдала за агрессивными чайками, которые, кружась и пронзительно крича, подбирали с асфальта зернышки попкорна. Помимо Райли они были единственными посетителями этого места.
Обычно Райли обращала внимание на крупных животных с большими мордами и ластами, но в тот день добродетельные выдры и моржи с глазами навыкате выглядели трагически-сдержанными и неприкаянными. Неужели для них имело значение, что никто не хочет на них смотреть? Она долго рассматривала бассейны поменьше, где копошилось множество ползающих и плавающих существ и где можно было получить представление о целой экосистеме. Эти маленькие существа были сами по себе; они совсем не обращали на вас внимания, и от этого им было только лучше.
Она привыкла с пренебрежением относиться к витринам с материалами о
Пока она поднималась по ступеням на старый дельфиний стадион, у нее устали ноги и немного закружилась голова. Площадка перед бассейном была обнесена канатом еще с тех времен, когда здесь устраивались шоу.
Одинокий рабочий чистил стенки бассейна губкой на длинной ручке. Райли вдыхала запахи прогорклой сельди и стоячей воды — настолько густые, что было не продохнуть. Она высматривала знакомую серую спину Марни, но Марни предпочитала оставаться под водой.
— Что случилось с Турком? — окликнула Райли через бассейн человека со щеткой.
Мужчина поднял глаза.
— Он умер в прошлом году. Мы скоро ожидаем новую пару.
Райли кивнула. Она слонялась по площадке, думая о том, что это может означать для Марни. Хорошо бы, Марни на одну-две минуты показалась на поверхности и пронеслась на спине, как она это умела. Это было бы таким утешением.
Райли не спеша вышла из аквариума и оказалась на превосходном пляже Кони-Айленда. Она не стала снимать кроссовки, но отдалась на волю песка. Весенний ветер пробрался под ее куртку и шапку. Песок, море и небо ложились на палитру мира тремя горизонтальными полосами чистого, всеохватного, незамутненного цвета.
Искушенным взглядом смотрела она на воду. К Турку она испытывала смешанные чувства — печаль от потери и радость за него, что обрел свободу. Марни ей было просто жаль.
Пол удивился, что Райли хочет встретиться с ним в кафе. Кофе она не любила и никогда не изъявляла желания заниматься чем-то в помещении. Когда она появилась, то показалась ему усталой и маленькой.
— Что случилось? — спросил он.
— Подожди, — отозвалась она.
Она пошла к стойке и вернулась с двумя чашками горячего шоколада. Одну она вручила ему, несмотря на то, что перед ним уже стояла чашка кофе.
Странно было видеть ее в этой обстановке — ее, разгуливающую среди незнакомых людей и отсчитывающую деньги. Создавалось такое впечатление, что ее вырезали из другого фильма и вставили в эту сцену — притом как-то бестолково, без использования новейших технологий.
— Все в порядке? — спросил он.
— Ну… об этом я и хотела с тобой поговорить.
Пол почувствовал холодок внизу живота, который, расползаясь вверх, вызывал нарастающее беспокойство. Положив руки на бедра, он уперся напряженными ступнями в пол.
— Надо было сказать тебе еще несколько месяцев тому назад, но у меня не было настроения. — Она пыталась размещать в горячем шоколаде сбитые сливки. — Алиса порывалась рассказать тебе, но я ей не разрешала.
Он кивнул.
— Понятно.
Это было сродни тому, когда вас заставляют смотреть на что-то такое, чего вам видеть явно не хочется.
— У меня нет желания рассказывать тебе все и нет желания отвечать на вопросы.
Он снова кивнул. Тревога теперь была разлита повсюду.