Последнее пламя

Городчиков Илья

– Господа, у меня всё больше ощущений, что мои воины теряли свои головы за объединение Рюгленда зря. Вы собачитесь как подзаборные псы и при этом думаете, что выживите, если кто-то пойдёт на ваши города?! – начал я, хотя понимал, что за такие слова вполне мог лишиться головы, - Мне тут Ной сказал, что никто из вас не боится Церкви? Мол, пусть нападают, а мы их с мечом со своих земель погоним. Вы вправду так думаете? Неужели в вас столько гордыни и упертости, что вы не думаете своей головой? Станьте наконец единым народом, а иначе вас порвёт любой другой народ и снова закуёт в рабские оковы! Сейчас вы больше похожи на детей, способных только откусывать зады

муравьям, а не мудрых мужей, которые способны руководить страной!

Я сделал небольшой перерыв, чтобы наполнит лёгкие кислородом и оценить эффективности своих слов. Похоже, что выработанный десятилетием командования войсками командирский голос заставил слушать меня. Глав домов молчали, сверля меня глазами насквозь, но это было и не удивительно, ведь сейчас я задевал их самое дорогое – честь и недостижимый уровень гордыни. Впрочем, это было далеко не так важно. Самое важное, чтобы сейчас меня услышали и стали хоть немного думать своими головами, которые забиты мыслями исключительно о заработке.

– Если вы способны только орать друг на друга, хоть и известны по всему миру, как лучшие торговцы, то я сделаю выбор за вас. – театрально выдержав несколько мгновений, я продолжил, - Флотом Рюглендского Союза буду командовать я.

– А не много ли тебе чести, наёмник?! – агрессивно пробасил кто-то из толпы.

Я посмотрел на обладателя столь низкого голоса. Это был мужчина крупной наружности, принадлежавший Дому Хаернов известных как самых лучших кузнецов Рюгленда, набравших своё богатство, сидя на богатых железнорудных шахтах. Судя по стальным мышцам, молотом этот мужчина определённо умел пользоваться. Меня он был выше на голову и подошёл почти вплотную, открыв рот для очередной реплики.

Решение было найдено. Я сделал пол шага назад и снизу вверх нанёс удар прямо в опущенную челюсть Хаернона. Всего несколько дней назад такой же удар выдержал один из немногих Ландсьеров, выживших после церковных чисток, но об эффективности моего удара я знал далеко не по наслышке. Удар был отработан множественными стычками на улицах ещё в прошлой жизни и сейчас вышел до невозможности точным. Попадание было точным, и я почувствовал, как хрустнула его челюсть под костяшками. Кузнец, не выдержав удара, стал заваливаться назад. Кто-то попытался поймать падающее тело, но мощный стан Хаернона погребло под собой какого-то мелкого прислужника.

Этот удар определённо оказал на стоящих со всех сторон людей эффект. Рюглендцы ошалело переводили взгляды то на меня, то на лежащего в отключке кузница. Я же потряс кулаком, чувствуя будто расколол сейчас кусок камня, а не ударил человека в голову. Тряхнув кистью, я тяжело вздохнул.

– А вот орать на меня не нужно. – настоятельно сказал я человеку в отключке, - Думаю, все наши споры сейчас были улажены. Ещё раз вам напоминаю, что воевать никто не собирается, так что и моих навыков хватит. – отцепив от пояса кошель, я кинул его на грудь мужчины в отключке, - Это плата за неудобства. – я посмотрел на остальных слушающих, - Если ни у кого вопросов нет, то завтра мы выступаем.

Удивительно, но моя выходка осталась безнаказанной. Похоже, что всех остальных моя кандидатура на месте временного адмирала более чем устраивала. Да, я был исключительно пешим командиром, но, поскольку не предполагалось ведения хоть каких-то боевых действий, то можно было бы и согласиться с таким выбором. После того как я проломил рюглендцу челюсть, то я бы вполне сейчас мог получить несколько вызовов на поединок от каждого родственника Хаернона, но они не стали пользоваться своим правом.

Возможно, причиной тому стала моя блистательная победа на турнире, где все убедились в моём военном мастерстве, а возможно в чём-то другом, но сейчас меня это волновало крайне слабо.

Мы выступили на следующий день. Удивительно было наблюдать ту скорость, с которой рюглендцы смогли собрать рядом с Безалом все свои торговые суда, что хоть сколько-то были похожи на военные корабли. Со дня моей просьбы минуло всего четыре дня и у Безала уже стояло не меньше сотни кораблей разного класса и боевой способности. Силой это было немалой и если бы вооружить каждое судно с умом, то тогда этот флот может стать серьёзным препятствием перед любой другой страной, которая решит сунуться колонизацию. Вполне возможно, что, помогая объединению Рюгленда, я сам себе подкладываю свинью, ведь будущим поколениям придётся столкнуться не с разрозненными Домами, каждый из которых тянет одеяло власти на себя, а со вполне себе централизованной и богатой страной, способной вести долгие и тяжёлые войны. Уже сейчас эта страна начала ощущать перенаселение на своей шкуре из-за того, что пахотных земель у рюглендцев было не так чтобы много, а население некоторых городов с лёгкостью обгоняло даже мой Вольгород. Учитывая, что ещё очень нескоро произойдёт качественная научная революция в области сельского хозяйства, то для Рюгленда вполне логичным выходом будет создание на относительно свободных территориях колоний. Да, можно, конечно, попытаться отвоевать эти самые земли у своих соседей, но это чисто экономически сложнее, чем отправить несколько кораблей в Лагрику, тем более что всё это будет почти наверняка будет производится на частных началах.

В воды Сурии мы прибыли меньше, чем через месяц. Как оказалось, руководить движением флота ничуть не легче, чем пешей армии со всеми её обозами и частями некомбатантов. Причиной тому был тот факт, что нынешние технологии мореходства не позволяли морякам плыть против ветра, отчего часто случались моменты, когда корабли почти вставали на месте, лишь немного дрейфуя по течению. Естественно, можно было бы применять мускульную сил десятков гребцов, только времена вёсельного флота давно прошли и сейчас приземистые галеры и ладьи редко когда отвечали требованиям продолжительных морских переходов. Так что мы добрались ещё быстро, ведь ветер нам благоволил.

– О чём задумался, Вадим?

Ной, как ни странно, выбрал именно моего «Чёрного Зверя» для передвижения, аргументируя это тем, что в случае заварушки у него большие шансы отстреляться и, соответственно, шансы выжить кратно повышаются.

– Тебе-то всё расскажи, Ной. – отмахнулся я от рюглендца, - Я же знаю, что ты мне не друг, а просто торговый партнёр. К чему тогда эта заинтересованность?

– Простая человеческая любознательность. Обычно, там, где ты появляешься начинаются очень интересные события. Я стараюсь держать руку на пульсе, так что информация от тебя была бы далеко не лишней.

– Я до сих пор не уверен, что царь пойдёт на переговоры, а ты меня уже о будущей спрашиваешь. Рано, Ной, рано.

– Ты обещал, что войны не будет! – занервничал Дьювальбез.

– Я помню о своих словах и не собираюсь подставлять Рюгленд под сурские пушки. Если так случится, что придётся биться, то я сдамся царю.

– И окажешься в петле или на плахе палача. Ты сам-то себя слышишь?

– Я прекрасно слышу сам себя. Всё же я воин, а не торговец, чтобы менять свои слова по щелчку пальцев. Нужно быть верным своим словам и тогда остальные будут тебе верить.