Последнее предупреждение
Шрифт:
Стараюсь сдержать стон: я не-на-ви-жу холод. И сто одежек натягивать на себя тоже ненавижу. Мне бы лучше пляжи и солнышко.
— Какое дно? — рассудительно замечает Надж. — Если земля круглая, значит у нее нет ни дна, ни верхушки. Переверни все вверх тормашками, вот и получится, что Южный полюс окажется крышей мира.
— Не трави душу, — жалобно скулит Тотал.
Вслед за Газзи входят Игги с Клыком. Игги осторожно дотрагивается до каждой поверхности, запоминая окружающие его новые предметы, ощупывает мебель, внимательно пересчитывает ступеньки — осваивается с новой средой обитания и недовольно бухтит:
—
— Там слишком холодно. — Надеюсь, что мой неизменно жизнеутверждающий тон перевесит очевидные минусы тесноты и холода.
— Честно говоря, я бы лучше на Гавайи отправился, — зудит Тотал, и я мысленно не могу с ним не согласиться. (Повторяю, только мысленно). — Попробуй, уговори свой Голос нас на Гавайи заслать. Там можно на пляже лежать и коктейли из соломинки посасывать. Не то что здесь дрожжи продавать. А чем нас кормить здесь будут, это еще посмотреть надо. — Он неодобрительно трясет головой. — Не нравятся мне эти планы. Так и знайте, не нравятся.
И вдруг с выпученными глазами он замирает на полуслове.
Доктор Папа — согласись, мой смешливый читатель, хорошенькое у него имечко — стоит в дверях, а рядом с ним белоснежная маламутка [7] обмеривает нас привычным оценивающим взглядом сторожевой собаки.
Лишившийся дара речи Тотал остолбенело не может оторвать от нее глаз.
— Я знаю, это не Хилтон, но, поверьте мне, здесь совсем не так плохо, — говорит доктор Папа с улыбкой. — Мы вас поудобнее устроим, со всяческим комфортом, как почетных гостей. А теперь, коли вы разместились, пошли со мной в конференц-зал. Познакомитесь со всеми, а мы на ваши вопросы ответим. — Доктор Папа почесал маламутку за маленьким, торчком стоящим треугольным ухом. — Это Акела, наша ангел-хранитель и официальный член нашей комнады, собака-спасатель.
7
Маламут — порода северных ездовых собак.
Тотал по-прежнему стоит с отвисшей челюстью.
— А она говорить умеет? — задает Ангел вполне резонный вопрос.
Теперь остолбенеть настала очередь доктора Папы.
— Ммм… Нет, не умеет, а что? — Он неуверенно посмотрел на Ангела и заторопился. — Пошли-пошли. Нам наверх, на палубу, а там в люк в носовой кабине.
Он быстро вышел, и Акела послушно потрусила за ним.
— Заметили, какая она хорошенькая, — говорит Ангел, — как белый медвежонок.
— Сама ты «хорошенькая». Скажешь тоже. Она богиня! — восхищенно сипит Тотал, потерявший от восторга голос.
— Тотал, у тебя слюни текут прямо Ангелу на кровать, — укоряет его Газ, у которого вдруг проснулась неожиданная для него любовь к гигиене.
Тотал судорожно сглотнул:
— Боже… Да она само совершенство! Вы видели ее высокие скулы? А ее мех? Он сияет ярче солнца.
Игги закатил глаза, а я пробую урезонить нашего разошедшегося скотти:
— Тотал, она очень симпатичная, но, видишь ли, это обыкновенная собака, и…
Он подпрыгнул до потолка:
— Обыкновенная собака? Да что ты в этом понимаешь?! Не смей называть ее «обыкновенной»! Я не позволю! Скажи еще, что Венера
— Наш Тотал не на шутку раздухорился, — констатирует Надж прискорбный и совершенно очевидный факт, и я тяжело вздыхаю.
Пора быстро замять для ясности тему новоявленной Венеры Милосской:
— Ладно, успокойся. Пошли пока выясним, чего они от нас хотят. Может, повезет чуть-чуть, мы быстренько мир спасем и еще в Нью-Мексико успеем на фестиваль воздушных шаров. Мне туда всегда хотелось.
«К тому же в Нью-Мексико теплее», — заканчиваю я про себя.
— Стая, вперед, — махнул рукой Клык, и мы отправились узнавать, какая нам предназначена миссия.
30
Увы, «Венди К»— не туристический лайнер. Но, думаю, мой смышленый читатель, ты уже и без меня догадался, что здесь нет ни казино, ни бассейна, ни первоклассных магазинов, где все стоит втридорога. Поэтому не буду перечислять, чего еще здесь нет. Лучше скажу, что есть: маленькая, выкрашенная в серый цвет кухня-столовая, маленькая, выкрашенная в серый цвет гостиная с парой колченогих диванов, и маленький, выкрашенный в… белый цвет конференц-зал с несколькими щерблеными столами, доской на стене и с книжными полками, в которых книги закреплены перекладинами, чтобы не слетали в шторм. Залом ЭТО, конечно, назвать трудно, но все так называют.
Все — это семь взрослых, которые уже здесь собрались и с любопытством нас поджидают.
— Добро пожаловать, — приглашает нас рассаживаться доктор Папа. Акела спокойно возлежит у его стула. Тотал на секунду остановился у входа, выпятил грудь и прошествовал по комнате, будто он, по меньшей мере, русская борзая. Надо будет ему объяснить при случае, что маленький черный скотти на крупные породы, увы, не тянет.
Пристальное внимание взрослых слегка раздражает, но, в общем, мы к такой реакции на нас привыкли.
— Пожалуйста, садитесь, — повторяет Майкл свое приглашение. — Мы уже познакомились. Я доктор Майкл Папа, но вы зовите меня просто Майкл. Доктора Бриджит Двайер…
— А можно звать вас просто Бриджит? — перебивает его Надж. — Бриджит — классное имя.
— Конечно, можно, — улыбается Бриджит. — Мы здесь обходимся без формальностей.
— Я Мелани Боун, — представляется еще одна женщина. — Я специалист по связи, или попросту связистка.
Лицо и руки у нее загорелые и обветренные, как у человека, который много времени проводит на улице.
Остальные четверо — это Брайен Карей, водолаз-аквалангист, Эмили Робертсон, эко-палеонтолог, [8] Сью-Энн Вонг, специалист по льду (интересно, что бы это могло значить), и Поль Карей, капитан, брат Брайена, штурман и эксперт по вопросам животного мира Южного полюса. Все они кажутся вполне славными ребятами, но все с жадным научным любопытством буравят нас глазами, как будто ходят сделать из нас швейцарский сыр.
8
Палеонтология — наука об ископаемых останках растений и животных.