Последнее прости...
Шрифт:
Прикусываю губы, терпя эту сладкую пытку при первом входе в мое тело. Стон наслаждения вырывается из моей груди, когда он уже весь во мне. Минута на то, чтобы вновь привыкнуть к его размеру. Его пальцы, нежно ласкают мою кожу, забираясь под футболку, перекатывают горошинки сосков, заставляя меня начать двигаться. Новые поцелуи, новые крики, новые стоны. Этот простой процесс вверх – вниз, вверх – вниз, но какое возбуждение охватывает тебя, когда ты понимаешь, что занимаешь сексом с любимым человеком. Несколько минут и Мартинез вынуждает меня подняться на пару сантиметров и, удерживая в таком положении, с силой вбивается, совершая ритмичные толчки. Вроде
Смотрю на время, осталось еще 2 часа, а я даже не объяснилась.
– А я ведь должна была просто отвезти тебя в Вудбери и уехать в тюрьму, – начинаю разговор, выводя его из расслабленного состояния.
– Повтори! Я не ослышался? – приложив руку к уху, требует Мартинез.
– Мне нужно вернуться.
– Издеваешься? Ты занялась со мной сексом сейчас из жалости или на прощанье? – застегивая ширинку, орет Цезарь.
– Я не знаю, – пожав плечами, отвечаю на вроде бы такой легкий вопрос.
– А кто знает? Говори.
– Я выбрала его, – поднимаю с пола куртку и залезаю в рукава.
– Я понял это по засосу оставленному им на твоей шее. Но думал смогу переубедить. Оказалось, нет. Я устал от твоих метаний.
Распахивая дверь, на еще нетвердых ногах, вываливается на дорогу. Выхожу к нему.
– Я люблю тебя.
– Но не так сильно как его?
Тихий вздох и слова, которые ему сейчас не нужны.
– Прости. Я так хочу….
– Я пошел.
– Подожди, я довезу.
– Тут идти триста метров, как-нибудь осилю. Уезжай, – отмахиваясь от меня, ворчит латинос.
– Цезарь, – умоляю я.
– Вали я сказал!
Почти бегом удаляется в сторону Вудбери, но через двадцать метров останавливается.
– Я буду здесь. Если захочешь вернуться. Только сильно не затягивай! – негромко кричит он, так, чтобы я услышала и, развернувшись, ускоряется.
Забравшись в машину, держусь на приличном расстоянии от него. Я должна проследить за его безопасностью и только когда за ним захлопываются ворота его городка, выдыхаю, позволяя себе разрыдаться.
Поворачиваю руль и вывожу автомобиль на шоссе, остался ровно час. Гоню из всех сил, чтобы успеть. Секунды летят слишком быстро. Подъезжаю к забору, смотрю на стрелки на часах, показывающие мне, что я успела. Фух! Пять минут отделяли меня от пропасти.
Знакомый арбалет мелькает на самой близкой ко мне вышке, усталые напряженные глаза, смотрящие на тебя исподлобья. Вызывающий дрожь во всем теле взгляд. Такой нужный сейчас кивок, обращенный ко мне и бешеный ритм сердца, стучащий в висках.
Я остаюсь с тем, кто меня постоянно спасает, защищает, воспитывает. С тем, кого люблю. Нет, я точно люблю только Дэрила. Только Дэрила. Дэрила.
Черт, Мартинез!!!
За что мне все это?
========== Временная свобода ==========
Карл как самый главный и ответственный ключник, уже ждет меня, чтобы открыть ворота. Въезжаю во двор, аккуратно паркуюсь на специальной площадке и поднимаюсь к дежурящему Дэрилу.
Один взгляд на меня и он понимает все, и мою боль и нервозность, что написаны на моем лице. Покрасневшие от слез глаза выдают меня с головой. Откладывая отточенным движением арбалет, стискивает в объятиях, целуя мои
– Ты вернулась, – тихо радуется он. Всегда очень сложно распознать его эмоции, но сейчас потянувшись ко мне, он дает понять, насколько я нужна ему. Злюсь на себя еще сильнее. Я недолжна была заниматься сексом с Мартинезом, нужно было высадить его около ворот и сматываться оттуда. Я очень надеюсь, что Дэрил никогда об этом не узнает, ведь я все равно осталась с ним. И никуда от него не уйду. Он не позволит больше мне убежать…
Диксон понимает мое состояние, и первые дни оставляет в покое. Не пристает с расспросами и чем-то еще. Наша койка снова принимает нас. Я не могу спать. Я сама пристаю к нему, раздеваясь и усаживаясь сверху. У него нет выбора, да он и не хочет отстраняться. Он подчиняется моим желаниям. С остервенением сдергивает с себя грязные вещи, сбрасывая все на пол. Подминает под себя, несколько недель воздержания, и он слишком голоден, чтобы соблюдать прелюдию. Его пальцы во мне, сменяет слишком горячий, напряженный орган, врывающийся без особой осторожности, заставляющий извиваться под ним. Крик, заглушенный его ладонью, тонет в нашей камере, добираясь все же до каждого уголка комнаты. Снова и снова. Несколько движений и он смягчается, целует, ласкает, сжимает уже легче, и наконец, убирает руку. Теперь я вся принадлежу ему.
Каждый раз после занятий сексом, Дэрил отрубается, а я тихонько встаю, одеваюсь и выхожу на улицу. Если на вышке дежурит Рик, то он рад меня видеть, и я составляю ему компанию, возвращаясь в тюрьму только под утро. Если там Глен и Мегги, то просто издалека наблюдаю за ними, пока эти два сторожа не скрываются на полу за темными стеклами, и тогда приходит моя очередь следить за территорией.
Дэрила не ставят в ночи на вышку, для того чтобы он днем мог охотиться. Отсутствие, какого либо движения в тюрьме навевает тоску. Постоянно оборачиваюсь и думаю, увижу смеющегося Мартинеза, его глаза полные счастья, улыбка заставляющая улыбаться в ответ. Восхищенный взгляд, брошенный в мою сторону, в момент попадания моего мачете по голове ходячего. Довольное выражение на лице, когда ему что-то удается, всего этого теперь нет.
Есть только Дэрил, который опять стал замкнутым в себе, молчаливым и робким, как много месяцев тому назад. Наедине со мной он ведет себя по-другому. Ничего не стесняется, никого не боится. Сам все решает.
Все смирились с моим возвращением в тюрьму. Все кроме Кэрол. Я не пытаюсь наладить с ней контакт. Не хочу делать ей еще больнее. Ее гневный взгляд преследует меня за любым углом. На кухню не лезу, только если помочь помыть посуду. Не собираюсь вторгаться на ее территорию. Хватит того, что забрала единственного мужчину, который вел себя с ней иначе. Заставлял жить дальше и спасал не раз.
Я уверена он любит ее, не как женщину, но для нее он сделает многое. Дэрилу ужасно неудобно находиться с нами обеими в одной комнате. Жалкие взгляды, которыми она его одаривает, вынуждают его ходить с поникшими плечами. Любое ее прикосновение заставляет его вздрогнуть и посмотреть в мою сторону. Отворачиваюсь, делая вид, что мне все равно. Бесится. Я доверяю ему и не собираюсь ограничивать свободу, никто не заберет его права на общение с Кэрол. Но застав картину того, как он учит ее потрошить белок, держа ее руками нож, и мягко прикасаясь к ней, выхожу из себя. Громко кашлянув, привлекаю их внимание, охотник немедленно отскакивает на метр к стене. Нож падает из рук Пелетье, еще секунда и ее глаза сожгут меня на месте.