Последнее прости...
Шрифт:
Короткий поцелуй в висок, нежное прикосновение его грубых пальцев, таким привычным движением убирающих прядь моих волос за ухо. Мягкий шепот обветренных губ. Беспокойный взгляд, брошенный в сторону Мартинеза, ответный кивок. Это все что я сейчас вижу и чувствую. Бутылка с водой появляется в моих трясущихся руках, удерживаемая ладонью Диксона прислоняется ко рту. Делаю пару глотков, и спустя несколько секунд залпом допиваю остатки.
– Что вы с ним будете делать? – хриплый шепот вырывается из моей груди.
– Тебе лучше не
Прижимая к себе, охотник ведет меня на выход из комнаты.
– Побудь в машине, – просит он, подходя к двери.
Уже в проеме, останавливаюсь, застыв на месте.
– Я хочу посмотреть.
Удивленно вскинутые брови Мартинеза и понимающий взгляд Диксона.
– Нет, – отзывается латинос.
– Хорошо, – разрешает реднек.
– Нейти, не нужно этого делать, – просит Цезарь, пытаясь достучаться до меня.
– Пожалуйста, – голос предательски дрожит. Подходя, кладу ладонь на его плечо, он накрывает своей, чуть сжимая пальцы. Отхожу подальше, я не должна мешать им.
Парни приводят Алана в чувство пинком под ребра.
– Подъем!!! – вопит Диксон. Шарахнувшийся от ужаса бывший помощник Мартинеза, пытается отползти. Его штаны расстегнуты, и уже спущены до колен. Возбуждение, которое до этого так пугало меня, куда-то пропало. Глаза беспорядочно перебегают с одного лица на другое. Он жалок.
Один вопрос мучает Цезаря.
– За что? – орет Мартинез, но, не дожидаясь внятного ответа, заносит биту для удара, и разбивает ему нос. Фонтан крови брызжет в разные стороны, а Алан не может сказать ни слова, потому что кажется, один из моих любимых немного перестарался, сломав ему сразу и челюсть.
Удары с двух сторон сыпятся на лежащего у ног мужчин, урода, скукожившегося и пытающегося закрыться от них руками. Сейчас это точно ему не поможет. Они не собираются его щадить, отпускать и прощать. Когда им надоедает избиение, Мартинез достает свой пистолет и взводит курок. Слишком легкая смерть для него.
– Подожди, – мой тихий шепот еле слышно за хнычущими стонами Алана. Подхожу к Цезарю и протягиваю руку. Оружие перекочевывает ко мне в ладонь. Чувствую приятную тяжесть металла. Снимаю с предохранителя, ловя цель.
– Я же говорила, что они придут! – более твердо произношу я и, глядя прямо в отекшие от побоев глаза, прицеливаясь, стреляю. Пуля попадает в сердце. Меня не тошнит, я не сожалею о сделанном, в отличие от прошлого раза. Мне не было приятно, я не наслаждалась процессом. Слишком пусто сейчас на душе и в голове.
– Ты промазала, – якобы сокрушается Диксон. – Попробуй еще разок.
– Нет, она попала туда, куда метилась, – объясняет, раскусивший меня Мартинез.
Покидаем эту комнату, чуть было не ставшую моим вечным пристанищем, но ставшую таковым для Алана.
Спустя день Диксон возвратиться, чтобы удостовериться, что в этот раз Алан окончательно мертв.
Мы возвращаемся в наш дом, всю дорогу обратно я сплю на заднем сиденье, поджав под себя ноги и прижавшись к Мартинезу, вдыхая его аромат и запах кожаной куртки своего охотника. Когда приезжаем, Цезарь на руках относит меня внутрь.
– Я хочу умыться, – прошу я.
– Конечно. Там есть чуть-чуть воды. Но сейчас я принесу еще, – обещает Дэрил и удаляется к колодцу. Не проходит и пяти минут, как на полу в ванной уже стоит пару ведер. Раздеваюсь и с остервенением принимаюсь намыливаться, вода обжигающе холодна, но меня это не пугает. Я боюсь, что никогда не отмоюсь от той грязи, что налипла на меня в том подвале. Выхожу в гостиную, закутавшись в чистое полотенце, парни сидят и делают вид, что заняты каждый своим делом. Мартинез возится на кухне, пытаясь разобраться с пойманными Диксоном белками. А Дэрил очистив стрелы, достает посуду, выставляя ее на стол. Моих тихих босых шагов никто не слышит. Подбираюсь слишком близко.
– Я думала, что уже не увижу вас, – еле слышно бормочу я.
Вместе оборачиваются на звук моего голоса. Делают пару шагов и сжимают в объятиях, согревая мое дрожащее не только от холода тело.
========== Тяжелый выбор…. ==========
Следующие несколько дней проходят для меня незаметно. Все время провожу в постели, мне постоянно хочется спать. Каждый раз, приоткрывая веки, вижу рядом с собой то – одного, то другого мужчину. Они караулят меня, пока я сплю. Пытаюсь улыбнуться для них, обнадежить, что скоро приду в себя.
Нашу, слегка размеренную и устоявшуюся жизнь, в один момент меняет нападение бредущего от шоссе стада ходячих. Побросав, наспех собранные вещи в машину, спасаемся бегством. Слишком привыкли к этому месту. Тяжело уезжать. Зато времени на жалость к себе теперь нет. Парни почти перестали ругаться, споры, конечно, не прекратились, но драк больше не было.
Я не показывала ни кому из них своего отношения, ни с кем не спала, чтобы не причинить второму боль. Я не знаю, куда мы теперь направимся, и что будет дальше, но знаю, что нужно решать, делать этот гребаный выбор. Нельзя их держать вечно около себя на привязи.
– Поедем в тюрьму? – предлагает Диксон. – Мне давно пора было вернуться. Наверное, они волнуются.
– О тебе. А не обо мне, – грустно усмехаюсь я.
Цезарь мирно дремлет на заднем сиденье.
– Ты не права. Мегги, Бет, Рик и Карл тоже к тебе привязались. Они будут рады твоему возвращению.
– Ладно.
– А с ним, что будем делать? – кивает в сторону латиноса реднек.
– Если захочет, отвезем в Вудбери, – стараюсь принять безразличное выражение лица.
– Я сделаю так, что захочет! – не скрывает улыбки Дэрил.