Последнее убийство (Сборник)
Шрифт:
И после некоторого колебания:
«Миссис Гартон».
Посмотрев внимательно свои записи и покурив, он снова взялся за карандаш:
«Доводы против доктора Томаса?
Определенный мотив в деле Хьюмбелби, характер смерти требует медицинского вмешательства (заражение). Эмми Гибс в день смерти навестила его (между ними что-то было?).
Томми Пирс? Непонятно. Нет связей.
Картер? Мотивов пока нет.
Пинкертон? Отсутствовал ли Томас в день поездки старухи в Лондон?»
Люк вздохнул и написал новый
«Доводы против мистера Аббота?
Как юрист — наиболее подозрительная личность. Личное обаяние. Вражда с Хьюмбелби.
Томми Пирс? Копался в бумагах Аббота. Что он в них нашел?
Картер? Нет связей.
Эмми Гибс? Явных связей нет. Был ли Аббот в отсутствии во время убийства Пинкертон?
Доводы против мистера Гартона? Нет связи с Эмми Гибс, Пирсом и Картером. Относительно миссис Гартон
похоже на отравление мышьяком (Томас, как врач, мог быть в заговоре.).
Доводы против Илсуорси?
Неприятная личность, увлечение черной магией, связь с Эмми Гибс. Неизвестно о связи с Пирсом и Картером. По Пинкертон — проверить, отлучался ли в день ее убийства?
Доводы против мистера Вейка.
Религиозная мания? Картер, Томми — нерадивые прихожане? Мистер Джонс — нет данных.
Молодой человек Эмми: возможны причины».
Люк прочитал написанное, покачал головой, пробормотал: «Чепуха!» — и разорвал листки в клочья.
Глава 8
Доктор Томас
Доктор Томас откинулся в своем кресле и провел пальцами по густым волосам. Это был молодой человек обманчивой наружности. Ему было более 30 лет, а на первый взгляд можно было дать всего двадцать. Его розовое лицо с немного испуганным выражением делало его похожим на студента. Но, хотя он и выглядел незрелым, диагноз, который он поставил ревматическому пациенту, полностью совпадал с диагнозом крупного специалиста.
— Благодарю вас,— сказал Люк,— я почувствовал облегчение уже от того, что узнал. Итак, электротерапия должна излечить меня. В моем возрасте неприятно становиться калекой.
Доктор улыбнулся.
— О, я не думаю, что опасность так велика, мистер Фицвильям!
— Вы меня вполне успокоили.
Доктор снова улыбнулся и произнес:
— Вы пишете книгу о магии?
— Как вы об этом узнали?
Доктор хитро улыбнулся:
— О, сэр, новости распространяются очень быстро в наших местах. Слухи всегда преувеличены.
— Действительно, говорят, что вы вызываете дух Томми Пирса.
— Пирс? Пирс... А, это мальчик, свалившийся с окна.
— Именно.
— Я, правда, говорил об этом нашему адвокату, Аббот, кажется, его зовут.
— Но меня больше интересуют суеверия, связанные с убийствами. А у вас тут их было немало.
Люк беспечно улыбался, доктор тоже, хотя, казалось, беседа его немного встревожила.
— Нет, может быть, раньше здесь и совершались убийства, но это было до меня.
— Понятно, это мирное местечко. Несчастье с Томми— дело случая, хотя кто-то и мог столкнуть его нарочно.
Люк засмеялся и в ответ получил улыбку доктора.
— У многих чесались руки свернуть шею этому
— А может быть, в этом кто-нибудь увидел свой гражданский долг?
— Хорошенькая теория!
— Я всегда думал, что отдельные убийства могли быть полезны обществу,— сказал Люк.— Я бы уничтожал болтливых женщин.
— Улыбка доктора превратилась в гримасу,
— О, как вы защищаете преступления!
— Я только за разумное уничтожение. Разве оно не было бы полезно для общества?
— О, да, конечно.
— Я говорю не шутя. Все, что мешает прогрессу, должно уничтожаться.
Томас возразил:
— Но кто же возьмется быть судьей о пригодности или непригодности того или другого человека?
— Миссия трудная,—согласился Люк.
— Что получилось бы: католики убивали бы коммунистов, а коммунисты — священников, пацифисты — солдат. Моя же работа обратная,— продолжал Томас,— из непригодных людей делать пригодных.
— А теперь, к примеру,— подхватил Люк,— возьмем такого, как Картер.
— Хозяина «Семи Звезд»?
— Я его не видел, но моя кузина,, мисс Конвей, рассказывала о нем. Он был негодяем?
— Что я могу сказать о нем? Он много пил, скандалил с женой, со всеми перессорился...
— И мир много не потерял от его утраты,
— Да, я думаю.
— Но, если кто и столкнул его нарочно, то действовал в общих интересах?
Доктор сухо возразил:
— Все-таки хорошо, что этот метод не применяется на практике.
Люк засмеялся.
— Но вы лучше своей теории,— улыбнулся доктор.
Люк спросил просто:
— Скажите, а вам не приходилось сталкиваться с человеком, который своим видом был бы похож на убийцу?
— Что за странный вопрос? — удивился доктор.
— Разве? Кто как не доктор должен разбираться в чертах маньяка и убийцы?
Доктор несколько раздраженно возразил:
— Человек, одержимый манией убийства, ничем не отличается от обыкновенных людей и его не так просто распознать.
— Доктор, вы пугаете меня. Вообразите, что я, например, совершил полдесятка убийств..,
Доктор улыбнулся:
— Не похоже...
— Возвращаю комплимент: и вы не похожи на убийцу пяти человек.
— Вы правы, если не считать моих профессиональных неудач.
Оба рассмеялись, и Люк поднялся, прощаясь.
— Боюсь, я отнял у вас уйму времени,— извинился он.
— О, сегодня я не очень занят, и наш Уичвуд — прескучнейшее место.
— Меня интересует еще...— Люк запнулся.
— Да?
— Не чувствуете ли вы себя неудовлетворенным? Здесь так мало простора для экспериментов.
— Здесь обычная практика для молодого врача. Это ценно для начала. Хьюмбелби прожил здесь всю жизнь.
— Он был серьезным, но несколько старомодным, я слышал.
— Временами с ним было трудно.
У него осталась очень красивая дочь?
Люк заметил, как от этого вопроса лицо Томаса побагровело.
— Ээ-э-да-а...— промычал он невразумительно.
Дюк тепло взглянул на него. Он понял, что может вычеркнуть Томаса из числа подозреваемых.
Томас быстро справился со смущением и посоветовал: