Последнее убийство (Сборник)
Шрифт:
О боже! Он замер на месте. Он слышал ее шаги. Она села рядом. Потом он услышал стук упавшего на пол предмета, шорох бумаги и скрип ручки.
Он повернулся к ней. Она подвинула ему листок голубоватой бумаги. В ее широко раскрытых глазах застыло беспокойство.
Он придвинул к себе записку и осторожно прикрыл ее рукой.
«У меня ужасный жар и рвота. Но ничего не получилось».
На мгновение он закрыл глаза, потом снова открыл их и повернулся к ней. Лицо его было бесстрастным. Ев
губы дрогнули в слабой улыбке, он попытался улыбнуться в ответ,
Через несколько минут он смог повернуться к Дороти и ободряюще улыбнуться. «Не беспокойся»,— говорил его взгляд.
В 9.55 прозвенел звонок, и они вместе с другими студентами покинули аудиторию. Студенты смеялись, громко разговаривали о предстоящих экзаменах. Они вышли на улицу и по тропинке прошли к небольшому бетонному зданию, в тени которого остановились.
Щеки Дороти начали обретать свой естественный цвет. Она торопливо проговорила:
— Вот и все. Я знала, что так будет. Ты не бросишь учебу. А правительство не станет платить больше? За жену?
— Сто пять в месяц.— Он не смог скрыть раздражения.
— Другие живут, и мы проживем.
Он бросил книги на траву. Настала важная минута— время подумать. Он боялся, что его колени начнут дрожать. Он обнял ее за плечи и улыбнулся.
— Выше голову. Ни о чем не беспокойся.— Он перевел дыхание.— В пятницу мы пойдем в муниципалитет...
— В пятницу?
— Сегодня вторник, малышка. Три дня ничего не изменят.
— Я думала, что мы пойдем сегодня.
Он сжал пальцами воротник ее пальто.
— Мы не можем, Дорри. Будь практичной. Нам так о многом надо позаботиться. Я должен еще сделать анализ крови. А если мы поженимся в пятницу, то у нас будет уик-энд в качестве медового месяца. Я закажу для нас место в «Нью-Вашингтон-Хауз».
Она нахмурилась.
— Ну что тебе дадут эти три дня?
— Я полагаю, ты прав,— вздохнула она.
— Да, малышка.
Она взяла его за руку.
— Я... я знаю, что это не то, о чем мы мечтали, но... ты счастлив?
— О чем ты говоришь? Деньги не так уж важны. Я только думаю, что ради тебя.,,
Ее взгляд потеплел. Он посмотрел на часы,
— Что у тебя в десять часов?
— Испанский. Мы можем пропустить.
— Не надо,— она погладила его руку.— Увидимся в восемь,— сказал он.— На скамейке.
Она собралась идти,
— О, Дорри...
— Да?
— Ты ничего не сказала сестре?
— Эллен? Нет.
— Тогда лучше не говори. Пока мы не поженимся.
— Мне кажется, что ей все же следует сказать. Я ненавижу тайны.
— Она дразнила тебя последние два года..,
— Не дразнила.
— Ты сама так говорила. Во всяком случае, она способна сказать отцу. Он может помешать нам.
— Как он сможет это сделать?
— Я не знаю. Но попытается.
— Хорошо, пусть будет по-твоему.
— Потом ты ей все расскажешь. Мы вместе расскажем.
— Хорошо.— Она улыбнулась и пошла
Не осознавая, что делает, он провел весь день в городе. Он исходил его весь. В ярком солнечном свете река казалась грязной. Он остановился на мосту, закурил сигарету и смотрел на воду.
Вот и все. Перед ним стояла «дилемма. Она поглотила его целиком. Жениться или бросить ее. Жена, ребенок и отсутствие денег или бегство от ее отца. «Вы не знаете меня, сэр. Я — Лео Кингшип. Я хотел бы поговорить с вами о молодом человеке, которого вы только что устроили на работу. Этот молодой человек и моя дочь... Вы понимаете, что он с ней сделал...» А потом что? У них не будет ни работы, ни дома. Он подумал о своей матери. Годы надежды были напрасными, а теперь снисходительные улыбки соседей, она увидит его в магазине. Или на фабрике! И годы ожиданий! Его отец жил ожиданиями, И он? Люди станут болтать о нем за спиной,
О боже! Почему эти проклятые таблетки не убили девчонку?
Если бы только ему удалось уговорить ее согласиться на аборт. Но нет, она определенно думает о замужестве, и если он до страшного суда будет уговаривать ее и называть «малышкой», она захочет переговорить с сестрой, прежде чем решиться на такой шаг. И кстати, где они возьмут деньги? Допустим, что-нибудь случится и она умрет. Он был бы замешан в этом, потому что настаивал на аборте. Он был прав с самого начала — надо опасаться ее отца. Ее смерть не принесет ему ничего хорошего.
Не принесет, если она умрет подобным образом.
Он всматривался в воду. Какие-то странные полосы. Черная, оранжевая, черная, оранжевая, черная, оранжевая. Они напомнили ему картину геологических пластов. Картину мертвых эпох.
Мертвых.
Он медленно сошел с моста. Мимо него мчались автомобили.
Он зашел в грязный ресторан и заказал сандвичи с ветчиной и кофе. Он сидел в углу за маленьким столом. Съев сандвичи, он достал записную книжку и авторучку.
Первое, что пришло ему на ум, был его кольт 45-го калибра, который он забрал с собой при демобилизации. Пули достать нетрудно. Но, подумав, он решил отказаться от этого. Все должно выглядеть как несчастный случай или самоубийство. Пистолет мог осложнить дело.
Он подумал об яде. Но где он его достанет? Герми Годсен? Нет. Может быть, в аптеке? Туда проникнуть несложно. Он может узнать в библиотеке, какой яд...
Это выглядело бы как самоубийство. Это должно выглядеть самоубийством или несчастным случаем. Иначе он первый окажется под подозрением.
Здесь слишком много деталей, но он надеялся, что все будет хорошо. Сегодня вторник. Женитьбу он не должен откладывать дольше пятницы, иначе она может позвонить Эллен. Пятница — это предельный срок. Все должно быть сделано быстро и очень тщательно распланировано.