Последнее воплощение
Шрифт:
Но в ответ на раздражающее сюсюканье матери Найя лишь дернула плечом и буркнула:
— Оставьте меня в покое.
Аймарилла повторила попытку:
— Найя, доченька, перестань делать глупости. Ты сама не понимаешь, насколько серьезную ошибку допустила вчера. Поэтому не надо продолжать думать об этой ерунде.
Найя отбросила одеяло в сторону и вскочила на кровати, глядя на мать горящими от возбуждения глазами:
— Глупости?! Ерунда?! Такими словами ты называешь мою любовь? Значит, и я для тебя — всего лишь глупость и ерунда? Вот возьму, и убегу
Последние слова сорвались с языка Найи совершенно внезапно. Лишь произнеся их, девушка поняла, что эта мысль давно уже зрела у нее в голове, но только теперь проявилась в своей законченной и решительной форме.
Аймарилла лишь ласково улыбнулась:
— Доченька, какой же ты еще ребенок. Тебе пора бы уже повзрослеть.
Найя поняла, что мать просто не слышит ее или не понимает, как будто они говорят на разных языках. Это разозлило ее еще больше, чем если бы она услышала суровую отповедь. Не в силах перенести душевную боль, она рухнула на колени и зарыдала.
Аймарилла обняла Найю за плечи:
— Доченька, милая, я понимаю, что мы мало разговаривали с тобой по-душам. Но матрона Раймилна уверяла меня, что ты делаешь большие успехи в учебе и прилежно выполняешь…
— Раймилна — сушеная акула! Чудовище! — сквозь слезы выпалила Найя.
К ее удивлению, Аймарилла звонко, совсем по-девичьи рассмеялась:
— Ты знаешь, иногда мне тоже так кажется.
Найя по инерции всхлипнула, но с новым интересом посмотрела на мать. В ее душе затеплилась надежда на взаимопонимание.
И тут Аймарилла встала и произнесла:
— Мы с твоим отцом долго думали сегодня ночью и решили, что тебе надо сменить обстановку. На днях должен прийти корабль моего двоюродного брата Кейдо. Он отвезет тебя домой к моей сестре Лайдайе.
«Домой» — это означало на Базайский архипелаг. Аймарилла продолжала так называть родину морского народа, хотя и Найя, и барон Гайан, и другие обитатели замка сказали бы «на острова». Найя знала, что ее мать родилась на острове Крайдан, который находился неподалеку от королевской столицы Дадрапрайта. Практически вся мамина родня занимала высокие посты при королевском дворе. Аймарилла покинула столичное общество только из-за любви к Гайану Кайдавару, но по-прежнему считала архипелаг своим родным домом.
Слова матери прозвучали для Найи, как смертный приговор ее первой любви. Она робко попыталась возразить:
— Но, мама…
— И слушать ничего не хочу! Мы с твоим отцом приняли решение. Так что можешь начинать складывать вещи. Моя сестра, а твоя тетя Лайдайя — не самый последний человек в государстве. Она обеспечит тебе место при королевском дворе! Ты увидишь самых прекрасных дам и самых мужественных кавалеров морского народа.
Глаза Аймариллы мечтательно затуманились. Она прочила своей дочке такое будущее, о котором когда-то мечтала сама. Родители всегда переносят собственные нереализованные фантазии на своих детей.
Но Найя не разделяла восторгов матери:
— Не хочу на острова! Не хочу наряжаться в тяжелые парчовые платья и цеплять на себя украшения!
Про себя Найя добавила, что позволит ласкать свою грудь не только ветру.
Аймарилла, все еще думая о своем, рассеяно сказала:
— Ты станешь самой завидной невестой при дворе короля. Тебя будут постоянно окружать кавалеры. И один из них станет твоим избранным супругом…
— Ни-ког-да! — выкрикнула Найя.
Аймарилла направилась к двери:
— Доченька, ты напрасно противишься своему счастью. Впрочем, ты сама потом будешь нас благодарить. А пока, чтобы ты не наделала новых глупостей, посиди-ка в своих покоях до отхода корабля.
Дверь закрылась. Щелкнул замок. На пол шлепнулась подушка, в сердцах брошенная Найей.
Вначале девушка решила, что не притронется к принесенной еде. Но молодой здоровый организм взял вверх, и Найя хоть и без аппетита, но все-таки поела. Замок Кайдавар был выстроен лучшими архитекторами морского народа. Он был снабжен системами водоснабжения и канализации, так что Найя могла находиться взаперти сколь угодно долго.
Девушка выглянула в узкое зарешеченное окно. Во дворе замка кипела жизнь. Въезжали и выезжали телеги, бегали слуги, чинно шествовали купцы, чеканили шаг дружинники. Найя почувствовала себя всеми забытой и никому ненужной. Из ее глаз вновь потекли слезы.
Внезапно она услышала скрип отпираемого замка. В покоях также неслышно, как и в первый раз, появилась Робка.
Прикрыв за собой дверь, служанка быстро зашептала:
— Я утащила ключ всего на несколько минут. Я снова встречалась с зиганьером Гензо и рассказала ему, что вас, госпожа баронесса, держат под замком. Он умоляет вас написать ему хотя бы несколько строчек. После обеда я еще раз забегу к вам за ответом. Вы напишете?
— Да! Да! — Найя подбежала к Робке и расцеловала ее в обе щеки.
От неожиданности служанка покраснела и попыталась упасть на колени. Найя схватила ее за плечи:
— Ты моя спасительница! Я обязательно напишу ответ. И я щедро награжу тебя. Только передай мое письмо Гензо!
— Я все сделаю, госпожа баронесса. А сейчас я должна бежать, пока ключа не хватились.
Служанка исчезла, а Найя поторопилась к письменному столу. Она достала лист самой тонкой бумаги, налила свежих чернил в чернильницу, взяла в руки остро оточенное гусиное перо…
И застыла. В ее голове роились тысячи мыслей, но она не знала, что написать. Она любит Гензо Беньтиата? Любит. Она напишет это? Напишет. А что дальше? Признание в любви ничего не стоит, если оно не подкрепляется поступками.
Найя задумчиво осмотрела свои покои. Здесь все так привычно и знакомо. И в то же время пусто. Без любимого человека пусто и одиноко везде: и в уютной комнате, и посреди роскоши королевского дворца. Найя достала письмо Гензо и еще раз перечитала его. Как прекрасно звучали слова любви, сколько страсти вложил влюбленный зиганьер в написанные на бумаге строки!