Последнее воплощение
Шрифт:
Суф-Бай-Зал бочком протиснулся внутрь. Его ноги, более привычные к седлу, не слишком изящно носили его по земле. Не дожидаясь приглашения, хан-шаман уселся на подушки и поджал ноги под себя. Его тыква не переставала шуршать и шелестеть.
— Я пришел не для того, чтобы рассказывать о Верхних Измерениях. Я пришел, чтобы предостеречь тебя.
— Предостеречь МЕНЯ? — Комета рассмеялась, рассыпав по шатру звон стеклянных колокольчиков. — Уж не собираешься ли ты мне угрожать?
— Ты неправильно меня поняла, Леди Комета, — ничуть не смутившись, сказал Суф-Бай-Зал. — Мое предостережение — не угроза, а помощь.
—
— Я хочу рассказать тебе, Леди Комета, о законе Всемирного Равновесия. Он определяет все бытие и существование разумных и неразумных созданий во всех Вселенных, на всех Измерениях. И чем могущественнее существо, тем строже оно должно выполнять этот закон.
— Это ты меня имеешь в виду? — спросила Комета.
— Именно тебя, воплощение Кур-Башура.
— Ты хорошо обо мне осведомлен.
— Я не маг, который управляет реальностью посредством чар и заклинаний. Я — шаман. Я связан с миром духов, от которых узнаю самые разные вещи. Мир духов — это отражение Измерений. У каждой Вселенной есть свое отражение. И как Вселенные связаны друг с другом межпространством, так и миры духов соединены призрачными тропами или лунными дорогами.
Комета изменила свое сверхвидение и посмотрела на тот мир, о котором говорил Суф-Бай-Зал. Действительно, мир духов существовал совсем рядом. Обычно он не соприкасался с основным Измерением, и увидеть его обычным зрением было невозможно. Его населяли многочисленные бесплотные существа, жившие в бесплотных океанах и на бесплотных землях. В данный момент три таких существа, похожих на лягушек с человеческими головами, сидели рядом с шаманом. Очевидно, их привлекали звуки шелестящей тыквы, слышимые и в реальном мире, и в его отражении. Аура Суф-Бай-Зала была связана с этими существами через тысячи тонких полупрозрачных паутинок, протянутых между мирами.
Комета послала человекоголовым лягушкам игривый воздушный поцелуй:
— Привет, Ульфак! Здравствуй, Кавальфар! Доброго здоровья, Яйфуль!
Суф-Бай-Зал едва не выронил из рук свою тыкву:
— Ты знаешь имена моих духов-покровителей?!
— Я знаю очень многое, — улыбнулась девушка. — Если ты хотел рассказать мне о мире духов, то я о нем и так все знаю. Но он меня не слишком-то интересует, как, впрочем, и остальные Срединные Миры. Кстати, я могу предположить, что в Измерениях Порядка мир духов окончательно сливается с миром реальным. Ведь в Хаосе они перемешаны в единую массу без разделения на реальное и отраженное. Чем выше уровень реальности, тем бледнее и слабее его отражение. Я не смогу добраться до Центра Мироздания призрачными тропами.
— А я и не об этом хотел с тобой поговорить. Просто духи рассказали мне о том, что твое отражение пронизывает все миры и тянется вплоть до самого Хаоса. Отсюда я сделал вывод, что ты — воплощение черной галактики Кур-Башур.
— Теперь она называется Кубасура. Черная галактика переменила пол! — в голосе Кометы опять зазвенели стеклянные колокольчики.
— Пусть так. Но даже она… ты… вы… все подвластны закону Всемирного Равновесия! А он гласит, что любое создание, каким бы могущественным оно не было, должно находиться там, где ему надлежит быть. Нельзя незваным явиться в другой мир. Ты, Леди Комета или Кубасура, рискуешь повторить
— Ты забываешь, что в этот мир меня призвал принц Квалдорбан.
— Он призывал королеву Юбарнагартану, а не тебя.
— Королева Юбарнагартана — одно из моих воплощений, так что закон Равновесия не нарушен. Но даже если бы я его нарушила — что с того? Я достаточно сильна, чтобы бросить вызов Равновесию. Мои воплощения разбросаны по всем Вселенным и Измерениям. Кто вправе определять, где я должна находиться?!
Суф-Бай-Зал открыл рот, словно собирался привести какой-то новый веский аргумент, но вдруг глаза его остекленели. Он смотрел на Комету, словно видел ее впервые. Затем хан-шаман низко поклонился:
— Прости, что я сразу не догадался! Слова Миара должны были указать мне истину, но я, в слепоте своей, ее не разглядел.
— О чем это ты? — слегка удивилась Комета.
Но Суф-Бай-Зал, видимо, решил, что разговаривать с девушкой больше не о чем. Неуклюже поднявшись на ноги, он покинул шатер, забыв о том, что нужно постоянно трясти тыквой. Три духа-лягушки в отраженном мире остались сидеть на месте, растерянно поглядывая то друг на друга, то на Комету. Похоже, без шуршания тыквы они не могли отыскать шамана.
Комета сжалилась над ними и ПОЖЕЛАЛА, чтобы тыква в руках Суф-Бай-Зала вновь зазвучала. Услышав знакомый шелест, человекоголовые лягушки сорвались с места и дружно поскакали за человеком, которому должны были покровительствовать.
Девушка попыталась понять, что же увидел в ней хан-шаман, или, быть может, что такого ему померещилось? Почему он вдруг резко изменил свое отношение? Почему перестал ссылаться на закон Всемирного Равновесия? Комета имела в виду, что сможет преодолеть этот закон силой черной галактики, но, похоже, Суф-Бай-Зал услышал в ее словах что-то другое. Но вот что?…
Полог шатра вновь откинулся и во входном проеме появился король Аритлон.
— Леди Комета, я пришел за тобой, чтобы пригласить на начало нашего общего праздника по случаю окончательной победы над темными эльфами.
— Уже? Я ожидала, что со мной придут побеседовать маг Хранторн и Миар.
— Хранторн отправился с солдатами принимать капитуляцию темных эльфов, оставшихся в замке. Он опасается, что там могут сохраниться магические ловушки и опасные заклятия. А Миар сейчас разучивает с оркестром праздничные песни.
Комета расширила границы сверхвидения и убедилась, что король говорит правду. Ей стало несколько обидно, что Миар променял ее общество на компанию музыкантов. Она имела все причины полагать, что именно разговор с юным получеловеком-полуэльфом окажется наиболее важным из всех.
Девушка легко встала с подушек и ПОЖЕЛАЛА, чтобы ее смятое платье расправилось. Король Аритлон галантно подал ей руку, и они вместе вышли из шатра. К празднику все уже было готово. На деревянной сцене, сделанной из основания штурмовой башни, размещался оркестр, состоявший из людей, королевских и лесных эльфов. Музыканты держали в руках самые разные инструменты: от боевых горнов и барабанов до совершенно мирных флейт и скрипок.