Последние каникулы, Шаровая молния
Шрифт:
– А они ловкие. Мордой крышку отодвинут...- откликнулась Таня.
На крыльцо, избы вышел командир, и отряд выстроился на линейку. Однако зарядку стал проводить комиссар, и Вадик прикинул про себя, что командир уже два дня не делает ее.
– Как макарончики?
– ревниво поинтересовалась Таня.
– Объедение!
– причмокнул Вадик.
– Нам Сережа хорошо помогает,- сказала Таня.- Такого бы мужика в мужья найти, да?
– спросила она Олю, возвратившуюся с помытыми и почищенными ведрами, но та не ответила.
–
– Да он уже на веревочке,- засмеялась Таня.- И потом, мы своих не трогаем.
– Это кто же?
– заинтересовался Вадик, перебирая в уме девочек стройотряда: Оля, Элизабет, Галина?
– Есть у него... Такая, столичная!
– со значением сказала Таня.
– Чего разболталась!
– шикнула на нее Оля.- Пора кипяток наливать.
– Давай я?
– заботливо предложила Таня.
Вадик поставил тарелку на стол и вошел в кухню.
И чаны для воды и ковш были огромного размера, и как ими ухитрялись работать девочки, удивляло Вадика. Обычно поварихи, с которыми приходилось ему сталкиваться, были громадными, толстыми тетками, а тут Таня, хрупкая и маленькая, хотя и неунывающая, со своей постоянной белозубой улыбкой на личике. Она сразу же признала в Вадике еще одного своего начальника и приняла это просто и легко, всегда была рада поговорить с ним. А Оля, Оля почти никогда не улыбалась ему, не поднимала на него глаза. Чисто и опрятно одетая, в белой блузочке - на кухне, или в каком-то пестреньком выцветшем сарафанчике мелькающая днем по лагерю, она чуралась его. Овальное ее лицо было строгим, зеленые глаза временами темнели - сурова была она, сурова, ох!..
Схватив ковш, Вадик посмотрел на нее, быстро и ловко расставившую тесным квадратом синие эмалированные - гордость Вадика - чайники.
– Руки, пожалуйста, подальше!
– попросил он и, расплескивая кипяток, роняя его дымящиеся куски на печь, залил первый чайник.- Извините, девочки,- первый блин!
– Ничего!
– успокоила Таня. Ей, казалось, доставляло удовольствие глядеть на Вадика, орудующего ковшом. А Оля поторопила, сказала, как сквозь зубы:
– Побыстрей, не успеем.
Вадик не стал спорить, быстро залил оставшиеся чайники. Оля протянула руку за ковшом:
– Спасибо.
Столовая уже заполнялась ребятами. Вадик расписался в журнале: "5 июля. Завтрак принял на "хорошо",- и ушел к себе. Сел на бревнышко возле комнатушки-медпункта, закурил первую сигарету. Взглянув на часы, он дотянулся, достал из-под кровати сверток, водрузил над входом в медпункт белый флаг с красным крестом, повесил на гвоздик плакатик: "Медпункт ССО. Прием круглосуточно. Врач Андреев Вадим Владимирович". Поглядев на плакатик, он вздохнул.
Прошел мимо, пританцовывая, смуглый тонкий Автандил, поклонился; высоко пронес красивую
В дверях столовой появился командир: аккуратная стройная фигура в форменной куртке и офицерских галифе, заправленных в точеные сапоги, загорелое худощавое лицо, быстрые зоркие глаза. Командир увидел Вадика, поприветствовал его - то ли честь отдал, то ли помахал рукой.
– Доктор, спички есть?-Вадик кивнул.- Ну, давай!- Командир вытянул правую руку. Вадик вложил в коробок камушек и хотел перебросить его командиру, но тот уже шел к нему. Сел рядом, толкнув плечом, вытащил пачку папирос.
– Как дела, док?
– бодро спросил он.- Никак утром за тобой прибегали? Спас кому-нибудь жизнь? Выполнил благородный долг?
В интонации командира было что-то насмешливое. Вадик чувствовал это с первого же дня, а вернее, еще раньше, еще когда их, врачей, представляли будущим командирам студенческих стройотрядов; теперь Вадик знал, что командир всегда и со всеми разговаривает так, будто подсмеивается.
– Слушай, док,- сказал командир.- Тебе не кажется, что мы ребят перекармливаем?
– С чего ты взял?
– Наблюдал: на тарелках у всех гарнир остается. Добавки не просят. Надо ведь, чтобы тарелку корочкой подчищали... Вот тогда - норма!
– Он достал вторую папиросу.- Мы уже имеем перерасход по питанию, понял? Ну, завхозу я хвост накрутил. На кухне... тоже мозги вправил. Контроль нужен, доктор!
– с упреком сказал командир. На верхнем левом веке у него намечался ячмень.
– Все продукты отпускаются по нормативам,- сухо ответил Вадик.- По инструкции. Слушай, давай я тебе глаз промою?
– А, ничего!
– отмахнулся командир. Он послюнявил палец и почесал отекшее веко.- Сегодня кто-нибудь обязательно плюнет - вот и все лечение, верно?
– Вадик посмеялся вместе с ним.- Значит, уменьши на десять процентов.
– Пока обождем,- отозвался Вадик, подавляя вздох.- Войдут ребята в норму - там видно будет. Понимаешь, это такой физиологический закон...
– Ну, док! Брось!
– Командир похлопал Вадика по плечу.- Я сказал!..
– Это не твоя забота - кухня,- нажал голосом Вадик.- Все будет по инструкции.
– Ну, чего ты: инструкция, инструкция! Туалет чем тебе мешал? Зачем перенес? Два человеко-дня даром пропали.
– Чтобы штраф не платил отряд.- Вадик разозлился.- Нагрянет санэпидстанция, вот тогда завертимся! Ты сам виноват - без меня все распланировал, а теперь... Инструкция, понял?
– Ладно,- примирительно засмеялся командир.- Дело сделано, чего говорить. Словом, я дал приказ: мяса меньше, больше каш. Видал, стихи получились! Ну, ладно,- посмотрев на часы, сказал он.- Поехали с нами на объект?
– Командир встал, подмигнул.