Последние первые планетяне
Шрифт:
– Говоришь, стоило остаться на Тракте? – переспросил Илья.
– Говорю. Но приказ – есть приказ.
Динамик коммуникатора ни с того ни с сего взорвался прерывистым шипением. Илья, по-видимому, чихнул, и брат с удовольствием съехидничал, мол, говорит явно дельные вещи.
Так или иначе, через паузу Илья серьезно вымолвил:
– Я так скажу: парень пытается выпендриться. Наверняка подозревает, что самая жара будет на Тракте, туда и намылился. – Он, не стесняясь прохожих, сердито чертыхнулся. – Еще любимицу взял, Милу. Видал, как девчонка к старшине приклеилась?
– Видал-видал, – неохотно
Илье достаточно было услышать лишь подобие солидарности, дабы ухватить любимую по последнему времени тему:
– Она и у Громова была на хорошем счету, – продолжал он злорадствовать, – но там-то дело ясное. Громов с градоначальником – не разлей вода хер знает с каких годов. Пристроить племяшку – дело святое. Но новый чего начальник?
– А что Давыдов? – пожал плечами Марк.
– Не знай я Милу, сказал бы, в постель его затащила…
– Кончай.
Илья пытался пререкаться, мол, он шутит и все в таком духе, однако расположившийся в машине брат резко перебил его – практически заткнул на полуслове. Дело было отнюдь не в том, что Марк за последние дни уже вдоволь наслушался безосновательных бредней, которых старался не поощрять никоим образом, однако в том, что его внимание привлек проезжающий мимо автомобиль.
– Молчи, говорю! – не щадя, выпалил он. – Нашел время, как баба, судачить! Видишь, пикап едет? – (Илья обиженно молчал). – Вверх по улице!
Тот недовольно фыркнул, однако, дельно приглядевшись к машине, ответил:
– Вижу – не слепой. Знакомо выглядит…
– Ты верно подметил, – закивал Марк, пускай брат не мог увидеть издалека. – Ставлю почку, эта трухлявая развалюха вторые сутки наяривает по кварталу.
Илья скептически промычал:
– Не знаю, братец. – Он приподнялся на месте и поглядел, как пикап резко повернул на восток на ближайшем перекрестке и быстро скрылся за сплошной чередой жилых построек. – Мало ли тут фермеров на своих тарантасах разъезжает, – сказал он, подумав. – Их корповские колеса все на один вид. Как, впрочем, сами землекопы все на одно кривое лицо, – ни с того ни с сего рассмеялся Илья.
Они с братом с давних пор взяли за привычку всячески принижать и подшучивать над кажущейся им позорной судьбой фермеров, потому Марку стоило немалых сил сдержаться и не пойти на поводу у глупого прикола. Он собрал волю в кулак, глубоко вдохнул и серьезным тоном заключил:
– Не нравится мне, что эти обсосы ездят мимо больнички туды-сюды. Дурно пахнет.
Прошло еще полчаса на невыносимом пекле, а «патрулирующий» квартал автомобиль не выходил у Марка из головы. С братом они не обсуждали это подозрительное, на его взгляд, совпадение, потому как на каждый аргумент в пользу того, что стоит сообщить о странности Давыдову или хотя бы первому помощнику, у Ильи находился тот или иной колкий ответ, по большей части высмеивающий чересчур впечатлительную натуру близнеца. В конце концов сошлись на том, что, если пикап объявится вновь, кто-нибудь попросту остановит его и в лоб спросит, в чем, черт возьми, дело.
Предчувствие надвигающейся беды, впрочем, у Марка лишь усилилось ближе к обеду, когда на стоянке перед больницей появилось несколько знакомых лиц. Члены внушительного семейства Акимовых, которых по городу насчитывалось порядка двух десятков, и которых не зря считали
Не в состоянии сдерживать подступающего к груди, словно ранний инфаркт, колющего ощущения, Марк отзвонился начальнику и доложил, что «целая орда только что притащилась к больничке», и у него по этому поводу нехорошее предчувствие. Давыдов, в свою очередь, подключил к беседе Камиллу, и вместе полицейские смекнули, что стоит перестраховаться и подтянуть силы поближе к госпиталю на случай, если начнется потасовка.
Не успел Илья отвесить очередной саркастический комментарий по поводу излишнего паникерства коллег, как в конце улицы из дымки показались очертания знакомого пикапа.
– Что я говорил, братец! – вскрикнул тогда Марк, выворачиваясь на сиденье. – Теперь веришь, что дело нечисто?! Тачка третий раз за сегодня проезжает.
Он повернулся обратно и увидел, что брат, демонстрируя средний палец в направлении полицейской машины, поднимается с места.
– Щас докажу, что ты чертов параноик, – пробурчал Илья и устремился вниз по улице, наперехват пикапу. – Как выяснится, что у всех несчастных фермеров одинаковые колеса, так ты и станешь посмешищем.
Марк недовольно покачал головой и попытался уговорить брата не покидать пост:
– Вернись, болван! – закричал он уже не столько в коммуникатор, сколько в окно, ведь Илья подходил все ближе. – Начальник сам разберется!
Конечно, на импульсивного из Князевых не действовали слова – даже сошедшие с уст родного брата. Илья, часто перебирая ногами, уже выбежал на стоянку перед больницей и был готов ринуться прямо на дорогу, видимо, надеясь остановить пикап могучей грудью. Только в последний момент автомобиль затормозил, и полицейский увидел лицо водителя.
Все, что происходило дальше, Марк наблюдал будто в замедленной киносъемке. В ту же самую бесконечно долгую секунду, как его брат оказался перед машиной, двери госпиталя распахнулись, и в радостной беспечности на залитую жаром прометея улицу высыпала толпа Акимовых: мужчины и женщины, и дети, и двое на колясках, и один на костылях, и несколько человек в бинтах, точно мумии. Акимовы всем кланом встречали возвращение родни в строй. Это являлось, пожалуй, еще одной недооцененной чертой фронтирского народа: незыблемая общность людей, связанных не только узами крови, но также одним родом деятельности. Кто бы знал, что на беспощадном Западе подобная добродетель сыграет с ними злую шутку.
Первый выстрел, оглушивший улицу наряду с отчаянным воплем Ильи Князева, застал второго брата поспешно выскакивающим из полицейского автомобиля. Затем донесся дикий визг пробуксовывающих на месте шин, и пикап, виляя из стороны в сторону, словно маятник, устремился на парковку больницы. Марк вылетел на дорогу, выхватив револьвер из кобуры, и краем глаза увидел, как на асфальте корчится брат. Тот хватался руками за горло, а кровь все сочилась сквозь пальцы на асфальт и обтекала оброненное оружие. Видно, осознав слишком поздно, что допустил фатальную ошибку, Илья все же попытался достать пистолет, однако из салона выстрелили быстрее.