Последние сумерки
Шрифт:
– А-а! Ну да, ну да… – быстро согласилась Ларисон.
Но во взгляде ее сквозило явное сожаление. Черт, не суждено сегодня расслабиться…
– Алло?! Олежка?!! Ну, наконец-то, а я тут… Да ты понимаешь, я тебе не успела в прошлый раз сказать – у меня денег нет и… Я тут в одном месте… Не скажу в каком. Хочу тебе сюрприз сделать…
– Ты, конечно, можешь не говорить мне, где ты. Но если тебя через час не будет, можешь не приезжать. Я скоро сажусь ужинать. Так
Юлия невольно побледнела, еще более раздосадованная под сочувствующим Ларискиным взглядом.
– Что, трубку бросил?
– Угу…
– Ну, ничего. Не переживай. Он ведь тоже волнуется – жених все-таки.
– Угу…
Они переместились в кресло у зеркала. Ларисон вытерла ей волосы стильным темно-зеленым махровым полотенцем. И теперь теплый ветер из фена ласково и дерзко бросал ей чисто вымытые пряди на раскрасневшееся лицо. Через минуту Юлия была уложена как Анджелина Джоли перед свадьбой с Брэдом Питтом.
– Эй, цветочки не забудь! – крикнула у выхода Ларисон, подавая ей коралловый букет.
– Можешь себе оставить.
– Нет уж, спасибо! Меня и так Серега ревнует даже к нашему администратору.
– Ну, ладно, Лар… Спасибо тебе.
– Да на здоровье. Только не позволяй собой командовать.
– Угу.
Горячий ветер подхватил подол платья, потащил за собой, лаская шифоном голые ноги. А волосы, теперь пышные и блестящие, ласкали плечи. И хвойный запах от них навевал мысли о свободе.
Наверное, Димасово шампанское по второму разу ударило в голову. А может, просто это дивное время… Юлия обожала это время. Время, когда Москва выходит из офисов, засовывает в деловые портфели дизайнерские галстуки и превращается в раздрызганного шального гуляку.
Около «Крошки-картошки» желудок снова свело голодным спазмом. И, входя сегодня в метро в очередной раз, Юлия улыбнулась решительно. И даже несколько демонически.
18 часов 35 минут
На Большой Никитской величаво дремал уютный старомосковский покой.
Юлия, помахивая сумочкой, быстро шла вдоль нежно-желтых, блекло-голубых и кремово-розовых двухэтажных особнячков. Открытые кафе медленно, но все же заполнялись к вечеру растомленным жарой народом. И уже привычно Юлия улыбалась в ответ на восхищенные взгляды людей за столиками, изящно обгоняя редких прохожих.
Контрастируя с пряничной улицей мрачноватой торжественностью, впереди показался вход в Дом Союза писателей. У самых дверей топталась небольшая курящая группка людей. Юлия ускорила шаги, ликующе узнав знакомые лица.
– Юленька!
– Пришла
– А нам сказали, что тебя не будет…
– Привет, мальчики! Поздравляю с дипломами!
Юлия расцеловала в щеки каждого из мальчиков – и доцента-психолога Петра Борисовича, и вечного студента Сашеньку, и тридцатипятилетнего очкарика Ивана.
– Ну, пошли вниз. Весь буфет наш на сегодняшний вечер! Ты есть, кстати, хочешь?
– О-чень!!
Они спускались в подвальный этаж, и вся лестница была пропитана такими густыми из-за жары запахами курева и жареного мяса.
А потом был тесный, полутемный, душный буфет легендарного ЦДЛ, со старинными шкафами и сталинскими кожаными диванами вдоль стен. И такие милые, совершенно родные, взволнованные лица однокашников по Высшим литературным курсам. А за центральным столом – все их преподаватели, вся старая гвардия. Давно уставшие от жизни, но не озлобившиеся, они снисходительно наблюдали восторги очередных будущих гениев от литературы.
Юлия уписывала салат «Оливье» и свиную отбивную с картошкой, жадно запивая все это сухим красным вином – и все это было так невозможно вкусно, что она никак не могла остановиться. А рядом галдели девчонки, обещая друг другу вечную, бескорыстную дружбу. Еда и атмосфера опьянили ее больше, чем вино. Под мышкой у нее был зажат толстый сборник стихов и рассказов, изданный на деньги самих ребят – все страницы были исписаны их автографами и пожеланиями творческих успехов. И Юлия уже совершенно осоловела, слушая большого, доброго поэта Геннадия Ивановича, который, бережно держа ее руку в теплых пухлых пальцах, рифмовал ей на ухо что-то о любви и творчестве.
– Юлька, сейчас автобус придет, – весело сказала Таня Завьялова, пишущая городскую мистику.
– Какой автобус? – сонно спросила Юлия.
– У нас заказана экскурсия по булгаковским местам! Ночная! Помнишь, мы целый год мечтали все на нее поехать?
– Ну, помню…
– Ну, вот теперь собрались. Поехали?!
– Ой, Тань, я бы с удовольствием, правда. Но мне завтра с утра… надо… понимаешь, домой. Причем уже срочно.
– Так тебе все равно до метро, правильно? Вот на автобусе до Чистых прудов доедешь – хоть немного с нами еще побудешь…
«До метро так до метро. Действительно, почему бы не проехаться?» – подумала Юлия.
Тем более что воздух за блестящими, отдраенными до блеска стеклами экскурсионного автобуса так быстро становился сиреневым. А огни многочисленных шикарных витрин так беспомощно меркли перед сиянием неоново-розового заката.