Последний бог
Шрифт:
– Это – католическая тюрьма! – ответила другая воспитанница, с рыжими волосами и веснушками. – А монахини, в особенности сестра Мария, настоящие надзирательницы.
Не успели девочки разговориться, как появилась плотная низенькая монахиня, звавшаяся сестрой Бригиттой. Она была преподавательницей французского и латыни, а сейчас приказала воспитанницам проследовать в класс.
Потянулись унылые и скучные дни в католическом интернате. Режим действительно больше походил на тюремный – подъем в пять утра, затем час молитвы на коленях в капелле, физические занятия на свежем воздухе при любой погоде и скудный
Вера, вначале бунтовавшая против строгого распорядка, быстро поняла, что ее выступления не имеют смысла – несогласных отправляли в подвал или заставляли проводить на коленях в капелле по шесть, а то и двенадцать часов, усердно молясь. Подруги по несчастью дали ей наставления – не следует перечить и грубить монахиням, особенно сестре Марии, иначе это может закончиться плохо.
Девочки воспитывались в интернате до восемнадцати лет, затем их обучение заканчивалось. Некоторые воспитанницы так и оставались в интернате, принимая со временем постриг. Вера возненавидела свой новый дом с первого дня, однако понимала: за воротами ее никто не ждет. Поэтому усердно училась, три раза в день, стоя на коленях, молилась, думая, как и почти все девочки, об одном – чтобы мучения как можно быстрее закончились.
Так пролетело три года.
Жизнь за пределами интерната разительно отличалась от однообразной монастырской муштры. В Париже было так много интересного! Но девочкам запрещалось поддерживать контакты с внешним миром, и только два раза в месяц их могли навещать родственники. К Вере же никто и никогда не приходил...
Как-то раз под руководством сестры Клаудии воспитанницы отправились на экскурсию «дома». Сестра Клаудия была немногословной, но имела тяжелую руку. Девочки знали, что ей лучше не перечить. После осмотра очередной церкви и кладбища они зашли в небольшой ресторанчик. Девочки обменялись хитрыми взглядами – страсть сестры Клаудии к алкоголю была хорошо известна.
Сестра заказала себе кофе, а одна из воспитанниц, улучив момент, сдобрила его доброй порцией коньяка. Монахиня, быстро выпив чашку, заказала еще одну, в которой тоже незаметно оказался коньяк. А затем она потребовала себе бутылку красного вина.
Меньше чем через полчаса сестра была уже не в состоянии следить за воспитанницами. А они того только и ждали – сразу же отправились на поиски приключений. В первую очередь их интересовали молодые люди, ведь каждая мечтала о выгодной партии.
Часа через три девочки, полные новых впечатлений, вернулись в ресторан – и застали сестру Клаудию храпевшей на стуле. К их ужасу, там же находилась и сестра Мария. Завидев воспитанниц, она протянула:
– Вы за это ответите!
По возвращении в интернат им велели выстроиться в шеренгу. Сестра Мария заявила:
– Кто-то из вас опоил
Девочки упорно молчали. Они знали, что нарушение серьезное и может повлечь за собой жестокое наказание.
– Ну что ж... Если вы не желаете говорить и думаете, что на том все и завершится, то ошибаетесь, – с угрозой произнесла сестра Мария. – Вы все немедленно отправитесь в капеллу, где будете молиться на коленях до тех пор, пока я не узнаю правду!
Тогда раздался противный голосок:
– Сестра, сестра!
Кристина, избалованная девица из богатой семьи, тянула руку. Новая воспитанница пришла в интернат недавно, сразу начала задирать нос и кичиться тем, что ее отец – фабрикант. Несколько раз между ней и Верой вспыхивали ссоры.
– Вот она, – произнесла Кристина, указывая на Веру с ехидной улыбкой. – Идея была ее, и она же подливала сестре в кофе коньяк.
Кристина нагло врала – именно она спаивала монахиню, но сейчас старалась свалить вину на свою противницу. Девочки зашумели, кто-то крикнул, что во всем виновата Кристина, но сестра Мария заявила, сурово глядя на Веру:
– Не желаю ничего слушать! Я так и думала, что это ты учинила беспорядок!
И Веру отправили в капеллу, где сестра Мария рассыпала на каменном полу горох и булавки. Девушке было велено опуститься на колени.
– Ты проведешь так всю ночь и весь день! – объявила сестра Мария. – У тебя будет предостаточно времени, чтобы подумать о своем поведении!
К Вере приставили двух монахинь, которые не спускали с нее глаз. Она потеряла сознание через девять часов. Два последующих дня девушка провела в интернатском госпитале, а когда вернулась ко всем, то ее подружки тотчас предложили наказать Кристину.
– Она подставила тебя, поэтому должна понести наказание! Сегодня ночью устроим ей темную!
Кристина вместе с несколькими другими девушками спала в отдельном, хорошо отапливаемом и непродуваемом помещении. В самый глухой час, около трех ночи, когда в интернате стояла полная тишина, несколько воспитанниц отправились в путешествие по темным коридорам. Вера подошла к двери привилегированной спальни, открыла ее и увидела мирно спавших Кристину и ее подруг. На цыпочках мстительницы приблизились к Кристине, в руках у них была банка с жуткой вонючей смесью из краски, керосина и масла. Этим составом они хотели вымазать предательницу с ног до головы.
Но как только одна из девушек сдернула с Кристины одеяло, та подскочила. Она, оказывается, вовсе и не спала.
– Ну что, дуры, попались в ловушку? – захохотала она.
Открыли глаза и ее подруги, притворявшиеся спящими. В руках у Кристины мелькнул нож, а одна из ее товарок закрыла дверь на ключ.
– Думали, возьмете нас голыми руками? – спросила Кристина, приближаясь к Вере. – Думаешь, ты здесь самая главная? Нет, главной здесь буду я!
Тогда одна из девиц плеснула Кристине в лицо приготовленную адскую смесь. Девица завизжала и кинулась в бой. Завязалась настоящая драка. Кристина, повалив Веру на пол, тянулась к ее горлу. Девушка видела горевшие безумные глаза Кристины и понимала – та не остановится и перед убийством. Лезвие ножа впилось в кожу.