Последний час надежды
Шрифт:
— Принимается, — она легонько пожала руку. — Вы мало двигаетесь, я же вижу.
— Вы заботитесь о моём здоровье?
Она вынула из кармана платок. Тот самый или в точности такой же. Улыбнулась, подошла вплотную.
— Брюс, я же вижу, что нравлюсь вам, это правда?
— Да, — признаться было нелегко.
— И вы мне нравитесь. А мои избранники не будут лентяями, которые к середине жизни заплывут жиром по самые уши, — она вытерла платком пот у меня со лба и вложила платок мне в ладонь. — Будете
— Посмотрим, что у меня получится, — она вновь метнула в меня колючий взгляд и я ответил коротко. — Да.
— Вот и хорошо. Всё, отдых закончен, побежали дальше!
Глава 3. Фаворит
Брюс, парк «Иероглиф», 10 сентября 2009 года, 10:00
Соседи по блоку появились тридцать первого августа. Та ещё компания — один был длинным, светловолосым и мрачным на вид — представился Полем, и второй — жизнерадостный, коренастый, рыжеволосый и круглолицый, с выдающимся носом — римлянин, похоже. Его звали Жан. Жан Леттье.
— О, да тут уже есть хозяин! — он энергично пожал мне руку. — Скажите, сеньор, на каком коврике мне позволено будет спать?
— Достал, Жан, — Поль ткнул его локтем в бок. — Идиотские шутки.
— Ты ж сам сказал, что я идиот. Какие ещё шутки я должен говорить?
Поль рассмеялся и сразу стал другим человеком.
— Брюс Деверо, — представился я. — Рад знакомству.
Поль оказался Полем Вернье, его отец работал в министерстве внутренних дел. Жан сказал только, что его родители настолько знамениты, что даже намекать будет дурным тоном. Когда они узнали, что в предках у меня были ювелиры, то стали относиться с заведомо большим уважением.
Меня предупреждали, что здесь о человеке судят по предкам. Так оно и есть.
— О чём думаете, Брюс? — поинтересовалась Доминик. Бегать я уже научился, не задыхаясь, а позавчера я побывал и на секции фехтования, и на баскетбольной. Прыгаю я хорошо, пусть даже ростом не вышел. Оба тренера остались довольны.
— О предках, Ники. — Она категорично требовала, чтобы к ней так обращались, а мня всё ещё было неловко. Никогда в жизни не видел настоящего аристократа с древней родословной.
Она указала рукой — за мной. Дошли до фонтанчика, Доминик напилась, набрала в ладони воды, плеснула в лицо. Я подошёл ближе и неожиданно она плеснула и мне в лицо. Я успел уклониться почти от всего душа. Доминик рассмеялась, хлопнула в ладоши.
— Отличная реакция, я же говорила. Вами все будут довольны. Все станут завидовать, — она понизила голос, взяла меня за руку. — Хотите?
Она смотрела мне в глаза, ладонь её была ледяной от воды, но я ощутил жар. И не сразу осознал, насколько многозначен вопрос.
— Хочу, — казалось, что она читает мысли.
Она
— Вы искренний человек, — она погладила меня по щеке. — Брюс, со мной лучше быть честной. Во всём. Вот вам награда, — она привлекла меня к себе и поцеловала. В щёку.
Я не успел ещё полностью прийти в себя, как она хлопнула меня по ладони и указала.
— Вперёд, вперёд! Ещё два километра!
Брюс, парк «Иероглиф», 10 сентября 2009 года, 14:00
— Там нет помады, — услышал я, когда вышел, как и все, в коридор — десятиминутный перерыв, лектор вышел первым. Я оглянулся — София. Одета неброско, но смотрел бы и смотрел. Она одна не пользовалась косметикой, похоже. То есть, только они с Доминик.
— Что, простите?
Она подошла, улыбнулась.
— Вы постоянно прикасаетесь к щеке, словно боитесь, что другие там увидят. Там ничего нет.
— Откуда вы… — я прикусил язык. София рассмеялась. Я заметил, что а её шее висит украшение — ящерка из агата, на серебряной цепочке. Что из агата, я определил сразу.
— Я всё вижу и всё слышу, — она взяла меня за локоть. — Брюс, я тоже записалась на шахматный. Мне немного неловко, я одна там девушка. Можно попросить вас — составить мне компанию?
— С удовольствием, — я изобразил средневековый поклон. София вновь рассмеялась.
— А Доминик не будет против?
— Мы с ней даже не помолвлены, — сказал я примерно с теми интонациями, с которыми говорил Жан. Похоже, это заразно.
София фыркнула, прижала ладони к лицу. Досмеялась до слёз.
— Тогда я попробую украсть вас у неё, можно?
— Неужели я настолько хорош?
Она придвинулась, оглянулась — словно собиралась сообщить страшную тайну.
— Мне никто тут не хотел помогать, — она прошептала едва слышно. — Кроме вас. И никто не замечает. Кроме вас.
— Дразнят? — я слышал пару раз, как о её нарядах отзывались другие студентки.
— Я привыкла, — она махнула рукой, — это с детства. Первое занятие — сегодня в шесть, придёте?
— Приду, — согласился я. — Где встречаемся?
— У входа? — предложила она. — У входа в спорткомплекс?
— Я могу зайти к вам, — предложил я, — чтобы не потеряться.
Она перестала улыбаться.
— Брюс, я никого к себе не пускаю. Извините. — Видимо, ей показалось что-то в выражении моего лица. — Я не могу так сразу! — сказала она почти умоляюще.
— Всё в порядке, — я протянул ей руку, она осторожно взялась за неё. — У входа. Скажите, а эта ящерка — откуда она?
— Мы когда-то жили в Риме, — она улыбнулась. — Это оттуда. Папа подарил.