Последний демон рая. Книга 1. Магия сплетений
Шрифт:
«Где же сундук? Где?» – нетерпеливо рыскал он глазами в поисках добычи.
И сундук нашёлся – он стоял в дальнем углу с откинутой крышкой. И рядом размещались выложенные на стол какие-то узкие, но увесистые фигурки людей и животных явно из золота, щедро украшенные драгоценными камнями. Половина их уже стояла по периметру магического круга, а в центре красовалась заковыристая непонятная красная руна.
«О-о-о-о! Целое состояние!» – оценив навскидку драгоценные камни, уже не на шутку взволновался вор.
Ему стоило большого усилия оторваться от созерцания близкого, но недосягаемого сокровища. Он убрал голову,
Сейчас Змей-Магистр бережно и аккуратно расставлял статуэтки рядом с символами, напоминающими по цвету кровь. Вор вздрогнул, мурашки пробежали по его коже – ему казалось, что фигурки оживали в магическом круге и будто бы даже начинали немного шевелиться, осматриваясь. И сразу ощутимо потянуло холодком от красного магического кольца, когда Волк-Красавчик наконец, замкнул толстую линию. Плащ он снял, одет был в прочную кожаную военную куртку, из-под которой выглядывала добротная кольчуга, на поясе – новый простой меч.
Птицелов содрогнулся, присмотревшись к Волку повнимательней:
«Да он рисует своей кровью!»
И действительно «художник» морщась макал кисточку в кровь от пореза на своей левой руке. Закончив рисовать, он тут же отскочил от зловещего круга, стараясь не смотреть на мерцающие нездоровым багровым цветом руны. Руны постепенно наливались внутренним светом и переливались, как бы оживая.
Магистр и Волк встали и подошли к двери.
«Сейчас они выйдут, а в это время я…» – приготовился вор, протягивая левую руку к подоконнику, хватаясь поудобнее, чтобы перемахнуть одним движением.
Тут шумно распахнулась дверь и в сопровождении ещё двух суровых Волков вошёл старик-Настоятель, переодетый в новое темно-бордовое с золотом по кайме облачение и с ритуальной короной на голове. Его пронзительные глаза властно вперились в Магистра. Тот тут же рухнул на колени, склонил голову и залепетал в смятении, поддельном или натуральном, трудно сказать:
– Всё готово, господин Настоятель! Всё готово….
Вор от страха едва не спрыгнул вниз на груду камней под окном – самый верный способ поломать себе ноги и руки. Ему показалось, что старик его почуял магическим зрением и сейчас сквозь стену уничтожит. Птицелов присел и стал потихоньку пятиться назад от окна.
– Начнём через полчаса! – властно приказал Настоятель. – Проверьте всё вокруг. Кто-то явно за нами следит… явно. Я всегда это чувствую – они где-то совсем рядом… но мы до рассвета успеем.
Потом послышался шум шагов, похоже на то, что кто-то шёл прямиком к окну. Вор как можно быстрее на заплетающихся ногах добрался по шаткому карнизу до следующего окна, и ввалился туда. Это была запыленная, заброшенная комната, запертая снаружи. Верёвку он свернул, залез под кровать, забился в самый угол и посыпал вокруг себя порошком магической Межзвёздной Пустоты, создающей защитный барьер.
Волки и Быки протопали по коридору. Магистр приказывал:
– Ты – возьми фонарь и обойди вокруг здания. А ты и ты займите позицию в конце коридора на втором этаже, чтобы и мышь не проскользнула. Если что – сразу стреляйте из арбалетов, а потом разберёмся. Боги нам помогут… Поняли?
Хор нестройных голосов дружно подтвердил понимание несложного задания, и все деловито разошлись, громко переговариваясь, в разные стороны.
Магистр подошёл к двери
«Арбалеты! Да ещё несколько. Вот мерзавцы! Вряд ли монахи умеют метко стрелять, но с пяти шагов и ребёнок не промахнётся из этой адской машинки».
Птицелов расслабился и позволил себе немного вздремнуть. Но даже при всём своём кошачьем терпении ему казалось, что прошла целая вечность, пока он решился наконец выползти из укрытия и выглянуть во двор.
– Темнеет. Всё будет хорошо, – тщетно взбадривал он себя.
Осторожно выскользнув из окна наружу, вор начал подкрадываться к заветному светящемуся окну. И его спасла только его трусость – так медленно он переставлял ноги, что удержался и едва не сорвался вниз – кто-то совсем недавно грубо выдрал несколько метров деревянного карниза. Теперь к окну уже не было возможности ни проскользнуть, ни перепрыгнуть с обеих сторон.
А за окном начал звучать негромкий речитатив, и хор в несколько голосов начал петь заунывную странную мелодию на чужом гортанном языке.
«Чёрт побери, да это и не люди поют!» – мгновенно вспотел он, и его зубы застучали в унисон завываниям.
Птицелову казалось, что это подпевают тоненькими нечеловеческими голосами фигурки, расставленные по периметру магического круга.
«Вот вляпался!?» – застыл он у стены, смаргивая с ресниц мгновенно выступивший пот.
Волосы встали дыбом у вора на затылке, и судорога свела все мышцы. Казалось, что прошло немало времени, пока Кот пришёл в себя и, едва не срываясь, двинулся назад, стараясь побыстрее исчезнуть с проклятой стены. Наконец вор снова ввалился, как мешок, в окно.
«Проклятье! Но ведь нет безвыходных положений и не открываемых замков, как учил меня папаша!» – хорохорился он, не теряя остатков надежды.
Хуже всего было то, что где-то в глубине души он облегчённо трусливо вздохнул и отметил, что если уж всё провалилось в тартарары, то надо поскорее уходить.
А ведь столько всего желанного и дорогого было так рядом, за стеной!
Но проклятые арбалеты в коридоре и голая стена снаружи действительно стали нерешаемой задачей. Да и время явно подпирало: монахи скоро закончат ритуал и снова запрут всё в сундуках, а, возможно, так и сразу уедут.
– Что делать?
Птицелов сел, пригорюнился и, ссутулившись, обхватил голову руками. Покачиваясь и постанывая от злости, он чувствовал, как безвозвратно капали в никуда бесценные секунды времени, которого не вернуть…
В комнате теперь находились только двое, одетые в торжественные ритуальные одежды: Магистр и Настоятель. Перед ритуалом они основательно перекусили. Стол ломился от яств, хотя главным блюдом была душистая монастырская колбаса из конины, которую они привезли с собой. Потом они отдохнули от обеденных усилий и, наконец, занялись непосредственно ритуалом. Магистр делал всю мелкую работу: перерезал горла чёрному и белому барашкам, сливал кровь в желобки круга, с почтением поддерживал книгу заклинаний, стараясь запомнить всё до мельчайших подробностей.