Последний демон рая. Книга 1. Магия сплетений
Шрифт:
Настоятель проводил главное – ритуал. Долгий чёрный ритуал подходил к концу, и он в усталости опустил руки, давая громко стучащему сердцу передышку, окончив читать наконец древние заклинания. Нельзя ведь ошибиться ни в одном слоге или ударении – последствия могли случиться самыми катастрофическими.
И всё же Настоятель торжествовал, упиваясь значимостью минуты:
«Я войду в анналы истории Красной церкви как первый властелин даров Его!» – довольно заметил он про себя.
А ведь ушло так много усилий на поиск нужной книги и отдалённого от столицы древнего места Сил. А также ручное изготовление дьявольских фигурок,
И вот результат: портал в неизведанное начал наконец открываться!
В дурмане испарений чёрных наркотических свечей в центре круга символов и кривляющихся статуэток появилось багровое сияние в форме шестиконечного окна, уходящего в бесконечность других измерений.
Настоятель подобрался и простёр руки в стороны, стоя у края круга Силы. Запрокинув голову вверх, он закрыл глаза и проникновенно продекламировал, приподнявшись от избытка чувств на носках:
– Прошу: явись же Сам и яви дары свои, Властелин Тьмы!
Сияние замерцало, стало вращаться по кругу, фигурки шевелили ручками, воздевая в мольбе их вверх. На самой высокой ноте сияющие клубы неожиданно прорвало, как мыльный пузырь. Тут же снизу вылетела и на пол к его ногам мягко шлёпнулась звякнувшая металлом коричневая кожаная сумка. Новенькая, туго набитая, с замысловатой пряжкой в форме чёрного многоугольника. Потом едва заметно обозначился туманный силуэт головы чуждого этому миру существа: с козлиными рогами и тремя женскими грудями. Он всё время изменял свой бородатый лик, цвет, и заговорил жутким гулким басом:
– Будут тебе Дары, Верховный! И помогут они тебе в твоём предназначении впустить нас в ваш мир. Или разрушить его. Магические Талисманы теперь твои, но помни: Белые силы тоже не дремлют и прямо сейчас они готовы….
В это мгновение порыв ветра прорвался в окно, потушив половину чёрных коптящих свечей. Силуэт козла с проклятиями исчез. И тут же ударил гром, заставивший содрогнуться всё здание, а по комнате прошла мощная волна, поднявшая пыль, и портал со скрежетом захлопнутся. Всё вокруг зашевелилось и стало жить своей жизнью: дрожал пол, подскакивал стол и стулья, клацал крышкой сундук, волосы поднялись дыбом у всех людей, а фигурки мстительно завывали, воздевая к потолку золотые ручки с острыми коготками… И тут неожиданно для всех в окно влетел Птицелов в развевающемся плаще!
Минуту назад, укрепив верёвку на крыше, он спустился вниз. И когда поравнялся с окном, внезапный порыв ветра был настолько силён, что с крючка сорвало ставню. Увесистая конструкция ударила по спине раскачивающегося вора, легко сбивая его со скользкой серой верёвки. Птицелов все же не зря был из клана Кошек, поэтому умудрился в воздухе развернуться и сгруппироваться. Но избежать столкновения со стоящим спиной к окну Верховным было никак невозможно. Он ногами поневоле толкнул в голову Верховного и тот, не успев ничего понять, рухнул прямо в круг на дёргающиеся статуэтки. А те в жажде крови завизжали, вытянули вверх ручки и проткнули его насквозь, мстительно заверещав. Ни капли крови не пролилось на пол, так как всё впитали в себя зловещие золотые божки. С его падением связь круга Силы окончательно распалась. Статуэтки, насытившись, стали застывать в неподвижности. И замолкли.
Всё вдруг затихло, и Магистр оцепенел, не смея пошевелиться. А незваный пришелец, хоть и обжёг ладонь, при падении
– Вот это да!
Сумка изнутри прямо так и сияла драгоценными камнями, вделанными в золотые и серебряные украшения. Да на вырученные деньги можно было купить целый посёлок! Птицелов всегда был жадным, и даже получив сокровища, остановиться уже не мог и попутно оборвал увесистый кошелёк с пояса лежащего Настоятеля, прихватив заодно и корону. Затем он вскочил и бросился ко второму монаху – Магистру. Змей же вытаращил глаза и завизжал, как потаскуха, у которой отбирают недельную выручку.
– Заткнись! – зашипел он на Змея.
Тот и не думал затихать, и Птицелов двинул его кулаком левой в челюсть, сбивая хилого святошу с ног. Потом, сорвал и его толстый кошель, висевший на поясе. До сундука явно подобраться уже не получалось, и вор перебросил сумку через плечо. Попутно он сунул в зубы дразнящее благоухающее приправами кольцо копчёной колбасы, лежащее на столе.
– Четыре шага до окна, – прикинул он.
И метнулся назад, к верёвке, раскачивающейся на ветру у окна. Вор пробежал полкомнаты и был на верном полпути к спасению, когда дверь неожиданно распахнулась, и в проём вскочил Красавчик, размахивающий мечом в поисках врагов. За ним попытались пролезть сразу двое взъерошенных Волков-арбалетчиков, примчавшихся на шум. Они толкались и несколько секунд только мешали друг другу. Каждый из них старался вырваться вперёд и покончить лично с угрозой, присвоив все лавры избавителя только себе. Магистр метнулся к сундуку, выхватил из его недр золотой кинжал и заверещал, как сорока:
– Убейте его! Арбалеты, чёрт подери, вам зачем?!
Красавчик, видно ещё не восстановился после потери крови, но храбро побежал на подгибающихся ногах к незваному гостю. Выхватив по дороге свой меч, он ткнул им маячившего перед ним вора. Тот в панике отпрыгнул в сторону, и меч пропорол плащ, больно царапнув по рёбрам. Развернувшись вправо, вор махнул по диагонали ножом, отмахиваясь от настырного преследования и кончик лезвия сильно оцарапал лоб Красавчика. Тот заморгал – кровь заливала глаза, и он беспорядочно тыкал мечом, рыча от бешенства.
– Вот теперь ты действительно будешь «Красавчиком»! – мстительно отметил вор.
Бык, как таран, поднажал сзади, из коридора, и протолкнул всех вперёд. Ввалившийся в комнату Волк вскинул арбалет, целясь. Пять шагов и ни одного шанса увернуться для вора.
– Стоять!
Птицелов машинально застыл в столбняке, не в сила отвести глаз от наведенной на его толстой стрелы с чёрным наконечником. Всегдашний страх сковал его покрепче стальных цепей.
«Хана! – успел ещё подумать вор. – Довыпендривался!»
И тут новый порыв ветра уже сквозняком через окно в распахнутые двери бросил в комнату скошенную траву и ошмётки сорванных листьев, слепя монахов. Птицелов пригнувшись тут же шарахнулся влево, и стрела прошуршала по его волосам, прочертив неглубокую кровавую полосу. Сбросив оцепенение, он развернулся, и бросился к окну, разгоняясь изо всех сил.
И метнул в Змея кинжал.
И промахнулся!
Змей отпрыгнул, дрожа, как лист, в сторону, и бросил в ответ свой кинжал.
И попал!