Последний демон рая. Книга 1. Магия сплетений

Гвоздев Сергей Александрович

Волк-коротышка поднял меч, собираясь его ударить плашмя и подступил к согнувшемуся старичку:

– А теперь я тебе покажу, как у нас наказывают смутьянов!

Старик икнул и своим тонким посохом вдруг резко ударил Волка по пальцам правой руки – и меч выпал, звякнув, на камни. Красавчик никогда не был хорошим фехтовальщиком, так как боевое искусство владения клинком требовало недюжинного терпения и изнурительных тренировок, а он предпочитал проводить вечера в квартале «красных фонарей», что по его разумению было гораздо интереснее, приятнее и познавательней…

Коротышка зашипел и затряс сильно ушибленными пальцами, нагнулся и вытащил из-за голенища сапога длинный кривой

нож-засапожник. Какая-то полная женщина-Свинья сзади вскрикнула, всплеснув руками:

– Разнимите их! Он же его убьёт!

– Да ладно, не буду я его убивать! – пьяно подмигнул ей шаман. – Не трудно поставить на место зелёного мальчишку.

– Да я не о нём, а о тебе, старик! – не отставала сердобольная толстушка.

Но монахи-Быки только ухмылялись, и не думая вступаться за старого шамана. А посетителям харчевни гораздо интересней было понаблюдать за дракой, пусть силы и явно неравны: молодой с боевым ножом против пьяного деда с тонкой палкой.

Волк оскалил зубы и ринулся вперёд, изловчился и снизу-вверх, под рёбра, махнул ножом. Острое лезвие вспороло воздух у самого живота старика, который только чуть-чуть отступил. Почти теряя равновесие, и вроде не глядя, он махнул посохом, и ударил им снизу-вверх по локтю нападающего. Этот удар подтолкнул руку с ножом гораздо выше, чем целил разбушевавшийся Красавчик. Шаман ойкнул, упал на четвереньки и когда Красавчик ринулся к поверженному шаману, тот неожиданно припечатал ему каблуком в живот, взбрыкнув ногой хоть и нелепо, зато точно. Удар, видимо получился неожиданно сильным: волк схватился за живот и согнулся, рыча от нестерпимой боли и беспомощной ярости. Старичок встал, отряхнулся, и легонько облокотился на Красавчика. Тот свалился на бок. Шаман покачался и пьяно осмотрелся:

– Ой, что это с тобой, дружок, упал в грязь? Тогда кто следующий?

От дверей раздался твёрдый голос Магистра:

– Где этот Красавчик? Уже пора приступать.

Монахи-Быки тут же очнулись и загорланили, разгоняя толпу. В сутолоке никто не обратил особого внимания, что шаман-Змей, спокойно подняв с земли дорогой меч неудачливого фехтовальщика растворился в сумерках. И тем более оказался неприметен второй, вор-Птицелов, в старом дорожном плаще, ловко подобравший нож и неприметно затерявшийся среди слуг. Хозяин-Кабан с натянутой улыбкой оповестил толпу:

– Всем по две кружки пива за счёт заведения за мелкие неудобства!

Народ загалдел, судача между собой:

– Видишь, как полезно в меру выпить: трезвого шамана Волк точно бы порезал…

– Так ему и надо, пусть не лезет на рожон…

Птицелов ненадолго притаился за углом, прислушиваясь и по привычке беседуя сам с собой:

– По идее они должны уже к вечеру немного расслабиться… Пора.

И хотя, как всегда, предчувствовал неудачу и побои, но далее медлить смысла не было никакого. Или пан или пропал!

Его треугольные уши клана Кошки чутко ловили все звуки: обычный гам невидимых жителей чащи джунглей за изгородью, пьяные песни постояльцев в таверне, стук топора прислуги у заднего крыльца, редкое ржание лошадей в конюшне, плеск волн на камнях у реки…

И он был доволен, что его посвятили в клан Кошки. И всё дело в столичном Парящем замке, который действительно парил, вращаясь над землёй. И каким-то магическим способом мощно подпитывал все родовые камни старых кланов: Кошки, Волка, Кабана, Орла, Лошади, Змеи, Обезьяны, Быка, Крысы, Медведя и других. Все те люди, кто был освящён в младенчестве на родовом камне выбранного тотема жили на лет 20–30 дольше, никогда не заболевали при эпидемиях, косивших соседние страны. И к тому же получали дополнительные физические

и духовные качества в зависимости от выбранного клана. Для этого было достаточно положить на несколько минут новорожденного ребёнка на камень рода и заставить проглотить его несколько крошек этого камня. Так, люди, посвящённые в клан Быка становились высокими и сильными, но несколько простоватыми. Из клана Змеи – хитрыми, умными, но жадными. Из клана Волка – воинственными и выносливыми, но вспыльчивыми. Из клана Кошки – мягкими, чистоплотными, домашними, но коварными…

Тут Красавчик встряхнулся:

– Хватит вспоминать. Пора делом заняться!

Наконец он решился, пересилив страх и приняв самое деловое выражение лица, размеренным шагом с боку на бок направился к сараю. Уверенно взяв там наугад первое попавшееся ведро с мусором, он отправился по краю двора к храму. Здесь сразу выяснилось, что деревьев ближе десяти метров от стены не растёт. Не просматривалась и длинная лестница.

– Проклятье! Понастроили, святоши ого-го! – был неутешительный вердикт вора.

Стена строилась без архитектурных излишеств, на которые ворам так удобно ставить ногу и цепляться. В итоге метра два высокого фундамента и четыре метра только на первый этаж. А этажей было два, плюс крыша.

Мимо прошёл слуга, выносивший воду и Птицелов сделал вид, что очищает ведро веткой, вывалил мусор под дерево. Сам же искоса продолжал изучать заднюю стену. Стена была действительно «ого-го», а на окнах первого этажа красовались ржавые, но ещё вполне надёжные прутья. На окнах второго этажа решётки отсутствовали и вдоль стены просматривался узенький карниз на уровне пола комнат. Осталось найти путь, чтобы добраться до этого карниза (метров шесть от земли), и вдоль стены проскользнуть до желанного окна. Учитывая, что на втором этаже были открыты ставни только в одном окне, скорее всего там и разместились Змеи и их ценный багаж.

– Значит проберёмся по карнизу… – решил вор.

И Птицелов делая вид, что собирает мусор, стал рыскать в окрестностях, сосредоточившись на решении проблемы проникновения. Подкравшись под окно сеновала, он просунул внутрь руку и тихонько снял с длинного крюка на стене моток обтрёпанной засаленной верёвки. Из кузницы, куда он проник через широкую трубу печи, вынес несколько полуметровых прутьев-заготовок и клещи, припрятав их под плащ. Скрутив прутья, он получил некое подобие тройной «кошки». Обмотав для бесшумности зубья тряпками, он метнул крюк в ставню дальней угловой комнаты на втором этаже. В шуме разгула и раздольных песен стук крюка был не слишком слышен. На десятый раз крюк всё же зацепился, и вор, подёргав за верёвку, ловко пополз наверх. Мягко и цепко переступая, он стал пробираться вдоль стены, вжимаясь в каждую её трещину. Узкий карниз – не лучшая опора, и обувь порой срывалась с трухлявого края. И только малый вес Птицелова помог ему добраться до распахнутых ставней заветного окна. Там он выдохнул и у самого края прислушался к звукам внутри. Судя по шагам и разговорам, в комнате находилось несколько человек. Магистр, не стесняясь, бранил кого-то:

– Поторапливайся, телепень! Скоро прибудет Настоятель, а ты все ещё магического круга не нарисовал. Да ровней выводи линию: она не должна нигде прерываться! Символы я уже давно и без тебя нарисовал. Шевелись живее.

Второй только неразборчиво заворчал и в раздражении заскрёб чем-то по каменному полу, не вступая в перепалку с въедливым Змеем.

«Похоже по голосу на Красавчика». – смекнул Птицелов.

После этого он крайне медленно и деликатно заглянул одним глазком в окно.

В комнате действительно находились двое: Магистр и Красавчик.