Последний день Туготронов

Гнедина Г.

Сережа протянул руку и коснулся холодной металлической обшивки. Платформа еще немного повернулась, и Сережа увидел выступ с кольцом. Он схватился за него и, держась за кольцо, поплыл дальше вместе со странным летающим аппаратом.

Так он летел в теплом летнем воздухе, и вокруг него кружились ласточки. Прошло некоторое время. И тут ему показалось, что из крытой платформы доносятся голоса. Он затаил дыхание и прислушался. Под куполом платформы действительно разговаривали.

– У меня трещит голова, - сказал кто-то.
–

Я полечу на Остров, а ты доведи дело до конца.

– Возьми лучше мою голову. Она совсем новая, - ответил собеседник.

– Очень она мне нужна! В ней еще ничего нет.

Наступило молчание. Потом второй голос произнес:

– Я без вас не справлюсь. Мне еще нет двух недель.

– А я не могу остаться, потому что у меня треснула голова. Мне необходим ремонт!

Раздалось постукивание какого-то предмета по металлу.

– Слышишь? Еще немного, и она треснет совсем, - хрипло произнес первый собеседник.
– Я немедленно вылетаю.

– Оставьте мне инструкцию, - попросил второй.

– Она была тебе дана еще на Острове. Поищи ее как следует у себя в голове. Ты, наверно, забыл свое имя? Напоминаю Тебя зовут Дуракон-45.

– Я это знаю, - ответил второй собеседник.

– Так смотри, хорошенько отапливай небо. Дуплекс!

Тут платформа заколебалась, и Сережа увидел, что верхушка колпака открылась, и из нее вырвался узкий луч прожектора. Потом на площадку вылез кто-то в скафандре и втащил за собой предмет, похожий одновременно и на ракету, и на рыбу с большими плавниками. Человек в скафандре поставил рыбообразную ракету вертикально и, открыв ее дверцу, встал внутрь, как стенной шкаф. В тот же момент из его головы вырвались два игольчатых голубых луча.

"Он меня заметил", - с ужасом подумал Сережа и втянул голову в плечи. Голубые игольчатые лучи продолжали слепить его и бегали по нему, как страшные щупальца. После этого внутри скафандра раздался скрежет, и из него вырвался хриплый голос:

– Посылаю сверхсрочную передачу. На платформе Дуракона-45 закрепился неизвестный туготрон. Остаться не могу. Треснула голова. Вылетаю для ремонта. На платформе дежурит Дуракон-45 с заполнением головы на тринадцать процентов.

– Вы еще не улетели?
– спокойно осведомился тот, кого называли Дураконом-45.

– Не доводи меня до накала!
– ответили из скафандра.
– Я же тебе говорю, что на платформе сидит какойто неизвестный туготрон.

– Ну, так что же?
– снова спокойно спросил Дуракон-45.

– Как "ну, так что же"? Проявляй интерес! Узнай, кто он.

– А-а, - отозвался Дуракон-45.
– Это у меня есть.

Раздалось пощелкивание каких-то кнопок.

– Готово, - сказал Дуракон-45.
– Нашел! Знакомство, вежливость, приветствия! Включил самовентиляцию.

– Ох! Трещина пошла от головы по спине, - хрипло произнес улетающий обитатель платформы.

Дверца ракеты захлопнулась, раздалось

гудение двигателя. Летающий аппарат легко оторвался от купола платформы и пошел вниз красиво и плавно, как пловец, прыгнувший с трамплина в воду.

Сережа услышал, что внутри летающей платформы началась какая-то возня. Сначала раздалось негромкое позвякивание по металлической обшивке платформы, словно кто-то трудолюбиво отвинчивал гайки шведским ключом. Потом за стеной бухнули чьи-то тяжелые шаги, и крышка купола со скрежетом медленно открылась.

Рыбообразная ракета, стартовавшая с платформы, приземлилась на главном аэродроме небесного тела, известного среди его обитателей под названием Острова туготронов.

Туготроны, населявшие этот Остров, не задумывались над тем, почему вокруг их Острова нет никакой воды. Дело в том, что туготроны не умели размышлять. Нельзя сказать, чтобы у них были плохие головы. Нет! Головы были доброкачественные и работали безотказно. Они принимали решения, запоминали инструкции и мгновенно решали задачи со многими неизвестными. Голова считалась самой ценной частью туловища, и туготроны ею очень дорожили.

Именно поэтому Хамиан-14 с такой поспешностью улетел с платформы, когда обнаружил, что в его голове неожиданно появилась трещина. Приземлившись, он вылез из ракеты и, тяжело ступая железными ногами-гусеницами, пошел навстречу туготронам Автоскоку и Автошлепу, которые резво подкатили к нему на роликах. Оба они включили в головах подсвет экранов, и Хамиан-14 еще издали увидел на них следующие надписи: "1 111 000000 11".

На языке туготронов, которые писали не буквами, а цифрами, пользуясь при этом двумя - единицей и нулем, - это означало следующее: "Где же неизвестный туготрон?"

Хамиан-14 тут же нажал передней конечностью в желтой пластмассовой перчатке одну из кнопок у себя под мышкой, и на его экране тоже вспыхнула надпись: "11 0 11 00000 1101010". А это означало: "Молчать! Не до вас мне!" Затем Хамиан-14 перешел на речевые сигналы.

Автоскок и Автошлеп тоже перешли на обычный разговор, а на их экранах в знак симпатии к Хамиану-14 появились изображения незабудок и анютиных глазок.

– Что случилось с вашей прекрасной головой?
– спросил Автоскок.

– Небольшая трещина!
– ответил Хамиан-14.
– мастерская Автотрама работает?

– Сейчас узнаю. Включаю радиосвязь. Вызываю мастерскую по ремонту голов.

Из плеча Автоскока выскочила небольшая антенна. Автоскок хлопнул себя по уху, включив таким образом миниатюрный приемник, и принял передачу из ремонтной мастерской.

– Там сейчас перерыв для внутренней смазки, - сказал он.

– Неважно, - проскрипел Хамиан-14. Меня примут и во время перерыва.

– А у вас серьезная трещина?
– полюбопытствовал Автошлеп. - Неужели придется заменить вашу драгоценную голову? А что будет с глушителем мыслей?