Последний герой - 2
Шрифт:
МЕРРИ: или вообще выиграет Боромир.
БОРОМИР: Мерри, тьфу на тебя, еще сглазишь.
(Мандос свистит, и все начинают метать кольца. Первое же кольцо, пущенное Мерри, попадает по кольцу Боромира и разбивает его. Обломки Боромирова кольца и треснувшее кольцо Мерри падают на песок. Кольцо Келегорма надевается на шест. Мандос никак не комментирует инцидент, и поэтому Барракуды продолжают. В основном кольца надеваются на шест, хотя и на песке вокруг их тоже валяется предостаточно. В основном это черные кольца Боромира, но попадаются и зеленые кольца Мерри, и синие Келегорма. Наконец, Мандос свистит –
МАНДОС: итак, Келегорм набросил пятнадцать колец, Мерри – семнадцать, Боромир – двенадцать. Что ж, вы, Боромир, проиграли и прощаетесь и с островом, и с оставшимися до вечера.
БОРОМИР: ура!!! Наконец-то я проиграл!!! Правда, это должно было случиться еще на конкурсе с готовкой, но что уж теперь. Ладно, поеду домой, отмоюсь хоть по-человечески. До вечера, пацаны.
(Боромир исчезает)
МАНДОС: вот наконец и сбылось страстное желание Боромира проиграть. Теперь все зависит от того, каким будет общее мнение совета. До вечера!
(Исчезает вместе с шестом и кольцами)
КЕЛЕГОРМ: ну вот. Час «Х» близится. И чем ближе он, тем беспокойнее мне.
МЕРРИ: а знаешь, я почему-то спокоен. Думаю, даже если я проиграю, и после всего, через что я тут прошел, папа Портофелии не разрешит мне на ней жениться, я наплюю на то, разрешит он или нет, украду ее и женюсь сам. Я теперь богатый, и мне будет пофигу. А что про меня разговоры по Ширу пойдут всякие, ну что с того, про меня уже давно болтают, что я позорю семью Брендибаков, которые позорят весь Шир.
КЕЛЕГОРМ (принимаясь чистить рыбу): не переживай, если я выиграю, я позабочусь о том, чтобы этот мерзкий сумасшедший хоббит согласился отдать тебе твою Портофелию Старшую.
МЕРРИ: спасибо. Только ему о том, что он мерзкий и сумасшедший, не говори, иначе ничего не выйдет… хотя это, конечно, истинная правда.
(Мерри и Келегорм не спеша готовят и съедают свой последний на этом острове обед, после чего Мерри моет посуду и складывает на столе вещи ушедших членов племени: лопаты Боромира и Фарамира, сковородки Эовин и Женечки, кастрюльки и чайник, топоры Красной Каски и Луртца, даже где-то нашел ласты Элрохира, заброшенные им подальше еще в первый день. Выволакивает из хижины и складывает раскладушку Портофелии. Рядом ставит шезлонг и складывает на него высохшую одежду. Отдельно складывает вещи, найденные или полученные племенем на острове, отдельно – сделанные руками соплеменников (корзины, ложки, миски и прочее).
КЕЛЕГОРМ (качаясь в гамаке): и зачем?
МЕРРИ: не знаю. Но мне как-то не хочется просто сидеть и ждать вечера… и потом, мы, хоббиты, очень хозяйственные существа.
КЕЛЕГОРМ: а-а… кстати, а где блюдо с поросям?
МЕРРИ: тут оно. На столе с краю стоит. Ничего с ним не сделалось, не переживай.
КЕЛЕГОРМ: я не переживаю, я боюсь, как бы на жаре из него жира бы не натекло на все эти вещи.
МЕРРИ: ой, и правда. Сейчас я что-нибудь придумаю.
(ставит несколько чурбачков в подобие стола, и перемещает блюдо с «поросям» туда. Затем продолжает сортировку барахла. Келегорм все это время валяется в гамаке, задумчиво глядя на море)
МЕРРИ: ну вот, кажется, все разобрал. А теперь можно пойти в последний раз покупаться на этом острове.
(бежит в море)
КЕЛЕГОРМ: пожалуй, хоббит прав.
(слезает
КЕЛЕГОРМ: ну вот и все. Осталось только искупаться на прощанье.
(идет купаться. В море Мерри вовсю плещется, ныряет и поднимает тучу брызг. На его мордашке написана небывалая радость)
КЕЛЕГОРМ (подплывая к хоббиту): и чему радуешься?
МЕРРИ: солнце садится. Значит, скоро совет, значит, скоро вся эта тягомотина кончится, и я поеду домой. И что бы там ни говорили про меня, а я опять стану известным на весь Шир, даже если не выиграю!
КЕЛЕГОРМ (ехидно): а как же твоя Портофелия?
МЕРРИ: сердцем чую: так или иначе, а она будет моей. Ты, главное, не забудь, что обещал, и я своего обещания не забуду. Брендибаки никогда не нарушают свое слово.
КЕЛЕГОРМ: сыны Фэанаро тоже… впрочем, нет, вынужден признать, что иногда мы нарушали свои слова. Но поверь, в этот раз – нет. Я сделаю все, чтобы ты получил свою Портофелию. Даже если мне придется для тебя ее отбирать с боем.
МЕРРИ: откуда такое великодушие?
КЕЛЕГОРМ: хоббит, когда-то давным-давно я утратил ту, которую любил примерно так же, как ты свою Портофелию, и до сих пор страдаю. А ты мне нравишься, и мне не хочется, чтобы ты так же страдал всю жизнь. Хотя, на мой взгляд, эта твоя Портофелия Старшая вовсе не заслуживает такого хорошего мужа. Что это за жена: курит, по тюрьмам сидит и прочее?
МЕРРИ (печально): просто она от горькой жизни своей такая. Понимаешь, ее папаша, мало того, что им всем такие дурацкие имена дал, так еще и в их личную жизнь все время лез, вот они и бунтовали. Я ж говорю, у них из всех детей только четверо младших благовоспитанными выросли, и то только потому, что за ними в основном их тетя Пуансеттия присматривала, а она женщина приличная. А старшие… в том числе и моя Портофелия, в знак протеста против папочкиного произвола пустились во все тяжкие. А так она добрая и хорошая, просто несчастная…
КЕЛЕГОРМ: ну, тебе виднее. В конце концов, это же тебе с ней жить.
(ныряет и плывет под водой к берегу. Мерри делает так же. Когда они приплывают и выныривают, оказывается, что на берегу их уже ждет Гваихир в эльфийском облике)
ГВАИХИР: я прилетел сообщить вам, что большой совет начнется через сорок минут, так что готовьтесь.
МЕРРИ: да чего там готовиться. Мы уже готовы.
КЕЛЕГОРМ: не говори, хоббит, может, ты и готов, а мне еще причесаться надо.
ГВАИХИР: причесывайтесь и одевайтесь, я пока стулья и прочее буду расставлять.
(Мерри бредет в развалины хижины, одевается и кое-как приводит себя в порядок. Келегорм, вытащив из своей сумки расческу, причесывается, сидя на камушке в тени пальм, и смотрит, как Гваихир «расставляет» стулья. Выглядит это так: стоит посреди лагеря высоченный эльф и задумчиво смотрит то туда, то сюда. Там и сям возникают стулья, переносные фонари на подставках, столик для голосований и ваза, и прочее. Между тем село солнце и стало темнеть. Келегорм, причесавшись, заплетает мокрые волосы в косу и одевается. Едва он застегивает ремни своих сандалий, как Гваихир сообщает) ГВАИХИР: Вот и все. Выходите, садитесь на свои места. Сейчас прибудут Намо и все члены совета.