Последний хит сезона

Комарова Ирина Михайловна

– Я бы ее в круиз по тундре отправил, – расхохотался Солодцев, – Воркута-Магадан! Хотя… – он вернулся в свое кресло и откинулся на спинку. – Может, ты и прав. Прикинь, отправить Надьку на недели на три в Турцию? Нет, не в Турцию, а подобрать что-нибудь такое, где серьезные люди тусуются. Может, она себе там спонсора найдет и окончательно от меня отвяжется? Надо подумать.

– Идея хорошая, – поддержала я.

Солодцев, который успел открыть папку, резко захлопнул ее, выпрямился в кресле, прищурился и окинул меня многозначительным взглядом:

– А ты, если и здесь так же ловко управишься,

тоже можешь рассчитывать на бонусы. Премия за хорошую работу.

Молодой старший менеджер за моей спиной издал неопределенный звук, а сама я, с некоторым трудом, сдержала короткий нервный смешок – клиент мог неправильно его истолковать – принять за поощрение.

– Спасибо большое. Но меня, как одного из партнеров-совладельцев агентства, вполне устроит вовремя оплаченный счет. А любые премиальные, – я, все-таки, позволила себе мило улыбнуться, – вы можете к этому счету приплюсовать.

Начать я решила с более податливой, по словам Солодцева, Светланы: если быстро добьюсь с ней успеха, то приду в нужное настроение, и работать с неуступчивой Наташей-программистом будет проще. Тем более, дверь с табличкой «Бухгалтерия» – вот она, рядышком и даже приоткрыта. Я заглянула и спросила:

– Можно?

– Конечно, конечно, заходите, – милая блондинка, немного напоминающая куклу Барби, приветливо улыбнулась мне. Вам накладную выписать?

– Нет, я по личному вопросу, – не дожидаясь приглашения, я села на стул. – Рагозина Светлана Захаровна, это вы?

Блондинка растерянно моргнула.

– Ну да, я. А что такое… мы, кажется, не знакомы? Какое личное дело?

Несколько секунд я молча ее разглядывала. Вы помните: я собиралась надавить на Светлану холодной-строгостью и мрачной неумолимостью, запугать ссылками на уголовный кодекс и отбить всякое желание выходить замуж за своего работодателя.

Но сейчас, глядя на это милое существо, растерянно хлопающее крашеными ресничками, я решила сменить тактику. Светлана явно из тех женщин, которые легко поддаются чужому влиянию, и добрые советы для них значат гораздо больше, чем прямые приказы. Запугать ее, конечно можно, но гораздо быстрее и проще будет добиться результата ласковым участием. И капелька лести, конечно, не повредит.

Мои костюм и макияж, к этой роли не очень подходят, но не переодеваться же теперь. А может так даже лучше: если я дам понять, что трогательная, несправедливо обиженная Светлана растопила даже мое суровое сердце, барышня это оценит и проникнется ко мне доверием.

– Какое дело? – нервно повторила Светлана, не выдержав моего взгляда.

– Ох, даже не знаю, как это лучше сформулировать, – я смущенно потеребила лацкан пиджака. – Видите ли, моя задача в том, чтобы вы перестали докучать нашему клиенту. Я из агентства… ну, вы понимаете.

Тут я многозначительно подняла глаза вверх и скосила их, как могла вправо. На девушку моя пантомима произвела впечатление: Светлана несколько раз быстро кивнула, хотя по лицу было видно – она очень старается, но понять ничего не может.

– Дело в том, что я вас представляла несколько иначе, – проникновенно продолжила я. – Но теперь я вижу, что вы – интеллигентная, образованная, утонченная женщина… –

Светлана снова кивнула, зачарованно глядя мне в глаза. Наверное, она впервые услышала о себе такое. И, увы, возможно больше никогда не услышит. Поэтому я решила не жадничать: – Интеллект, его ведь не спрячешь и природу не обманешь! Если кому что дано, то это сразу видно. Тем более, мне – я ведь, по роду своей деятельности, неплохо в людях разбираюсь. И я вижу, что вы, Светлана, ничего общего не имеете с тем портретом, который мне нарисовали.

– Портрет? – судя по всему бухгалтерша представила свою фотографию на обложке журнала «Космополитен» и окончательно потеряла представление, о чем идет речь. Пожалуй, хватит морочить девушке голову.

Я снова сделала небольшую паузу, бросила одобрительный взгляд на ухоженные руки Светланы с явно нарощенными ноготками, потом, не менее одобрительно, оценила прическу, и продолжила, сменив восхищенное придыхание на легкое недоумение с извиняющимися интонациями.

– Только одного я, извините, не могу понять: как вы с вашим умом, с вашими деликатными чувствами, с вашей душевной тонкостью – как вы могли заинтересоваться этим… кгхм… прошу прощения, но я не могу говорить совсем уж откровенно. В конце концов, он наш клиент и у нас есть определенные моральные обязательства, сами понимаете. Наверное, у этого человека есть и достоинства, я не спорю. Чувство юмора, например, имеется, в этом ему не откажешь. Но где интеллект? Где чуткость? Где умение оценить – да что там, хотя бы попытаться понять вашу сложную, богатую натуру? Где…

– Подождите! – не выдержала Светлана. – Подождите, я ничего не понимаю! О ком вы говорите? Кто ваш клиент?

– Не понимаете? – я приподняла брови и выразительно округлила глаза. – А разве у вас большой выбор? Разве есть несколько претендентов на эту незавидную роль?

– Вы хотите сказать, что вас нанял Алексей?

– Алексей Игоревич Солодцев, – я сочувственно покивала. – Именно так.

– И он хочет, чтобы я перестала… как вы сказали? Докучать?

– Именно так, – повторила я.

– Боже мой! – Светлана закрыла руками мгновенно побагровевшее лицо. – Боже мой, как это… это ужасно… отвратительно! – она всхлипнула.

– Алексей Игоревич жаловался, что вы угрожаете ему самоубийством, – мягко заговорила я. – Теперь я понимаю, что он, скажем так, ввел нас в заблуждение. Такая женщина, как вы, не может настолько потерять голову из-за самого заурядного, неинтеллигентного, невыразительного и, давайте будем до конца откровенны, грубого мужлана. Нет, это не ваш стиль, не ваш уровень. Я права?

– Ко-конечно правы, – Светлана, подавила очередной всхлип и, убрала руки от лица. – То есть, однажды я так, обмолвилась на эту тему... пошутила. Но конечно, я не собиралась ничего такого... Фу, как глупо все и некрасиво получается! – Светлана нервно дернула на себя ящик стола и достала пакетик с бумажными салфетками. Вытащила одну, осторожно промокнула глаза и попыталась гордо выпрямиться на стуле.

– Значит, вы должны заставить меня, – она презрительно скривила губы и четко, холодно, хотя и немного громче, чем требовалось, выговорила: – Перестать докучать. А как вы собираетесь этого добиться?