Последний из Мраксов
Шрифт:
– Что за бред?
– Я просто не хотел причинять тебе вред. Я, правда, люблю тебя, но не так. Это не страсть, – пытался объяснить Гарри, не оставляя попыток высвободить свою руку. Он сам казался себе жалким и мерзким, но если уж все зашло так далеко, то Регулус должен был узнать хоть кусочек правды.
– Мерлин мой, – простонал Блек, отпуская его наконец. – Какой же я идиот. Любишь, как брата, да? И жизнь за меня отдашь?
– Не колеблясь, – спокойно ответил Гарри. – За тебя, не колеблясь.
– А я люблю тебя иначе, – хмыкнул Блек. – Слушаю это, опять разочаровываюсь в тебе, в себе, в том, что между нами было. Но все равно
– Да.
– Ты ведь тоже кого-то любишь до чертиков, не смотря ни на что. Так как НАДО.
– Верно, ты прав.
– И это не я.
– Не ты.
– И давно?
– Не знаю, кажется, давно.
Аффтар: Слуште, ребята, я народу обещала, что вы в этой главе поссоритесь, а вы опять в постели!
Том (из-под одеяла): Отвали! Я и так весь фанф в две смены пахал, дай хоть пару глав кайф половить.
Аффтар: Так не пойдет! (сдирает одеяло, краснеет, бледнеет, тянется за блокнотом, что бы записать сцену нц-17 и донести ее до читателей)
Гарри (самодовольно): Что, передумала насчет ссоры?
Аффтар: А, может, поссоритесь, а потом помиритесь в постели? (мечтательно)
Том: Да ты ****, а потом засунь себе ***! И еще ***! Поняла? (достает волшебную палочку) Я тут двадцать пять глав от неразделенной любви и ревности страдал!
Долохов: Человека чуть не убил!
Том: Пошли вон! Не спальня, а проходной двор!
Аффтар (злобно прищуривая правый глаз): А вот за *** я отомщу!
Гарри(страдальчески): Господи, опять?
Глава 30
– В это трудно поверить, но у тебя еще более самодовольное выражение лица, чем обычно, – насмешливо сообщила Вальбурга Тому, когда они вышли из вагона старост, чтобы начать патрулировать коридоры Хогвартс-экспресса.
– Нас с тобой назначили старостами Слизерина, разве это плохой повод? – невинно поинтересовался ее друг.
– Мы с первого курса знали, что это случиться, – пожала плечами девушка. – Ну, по крайней мере, в отношении тебя.
Том усмехнулся и проигнорировал ее слова, здороваясь с группой шестикурсников. Те отпустили пару шуток насчет их неразлучности. Мракс не придал им значения: после скандала с Мишелем все точно знали, что он и Вальбурга не встречаются. Однако шуточки на тему их близкой дружбы стали только популярнее. Мисс Блек внимательно смотрела на него несколько минут и, когда шестикурсники отошли, быстро сказала:
– У тебя засос на шее, мой дорогой.
Том непроизвольно дернулся прикрыть отметину воротником и тут же по хитрому взгляду подруги понял, что прикрывать там совершенно нечего. Вальбурга же прищелкнула языком и прошептала:
– Ты таки уломал его, верно? Лорда Найджелуса?
Том многозначительно вскинул бровь, и она, взвизгнув, кинулась ему на шею.
– Поздравляю! Серьезно, ты много над этим работал.
Им навстречу выскочила шумная группка малышей-первокурсников, испуганно притихших при виде старост. Том бросил на них предостерегающий взгляд и удержал подругу, когда
– Ты счастлив? – спросила Вальбурга, когда они продолжили путь.
– Да. Правда, еще кое-чего не хватает.
Мракс подумал о всем том, что произошло в прошлом Гарри. Его беспокоили те события, хотя он понятия не имел, что можно предпринять. В его отношениях с опекуном все еще не очень хватало искренности, у Гарри было много тайн, и хотя Том признавал, что у лорда Певерелла могут быть на это серьезные причины, он предпочел бы знать все. К примеру, ему любопытно, как происходят путешествия во времени. И его бесили недомолвки.
Том теперь очень много знал о вражде Реддла и Гарри. Он знал, что потомки Певереллов много поколений экспериментировали с родственными браками, создав все-таки в итоге нового чистокровного лорда Певерелла. Он знал, что вся их история началась с пророчества, из-за которого Том-из-будущего настолько обезумел, что бросился убивать младенца. В ту ночь погибли родители Гарри, а у мальчика на лбу остался шрам. Том знал, что каким-то образом достиг иллюзии бессмертия, потому что смог воскреснуть после происшествия в доме Поттеров, но на это ему потребовалось несколько лет. Он знал, что в те годы, пока Том Реддл искал пути возрождения, Гарри находился под покровительством Дамблдора, учился в Хогвартсе на факультете Гриффиндор, однако сбежал оттуда на шестом курсе. За эти годы успел хорошо изучить своего возродившегося на каком-то этапе врага. Том точно знал, что Гарри и Реддл встречались как минимум один раз, ведь Гарри сам рассказал ему о случае в Тайной комнате, но, очевидно, эта дуэль была не единственной. По подсчетам Мракса, сбежавшего Поттера нашли спустя два года и предложили отправиться в прошлое, а он по каким-то причинам согласился. Ему чертовски хотелось знать в подробностях о каждой встрече, каждой дуэли, каждом сказанном слове, о всех дорогих Гарри людях, которые погибли по вине Реддла. Он не знал, как начать спрашивать, потому что боялся поссориться и сломать только что налаженные отношения.
Юноша боялся напоминать любимому лишний раз о прошлом. Наследник Мракс понимал, что не совершал ничего из того, что совершил Реддл, но он так же отлично осознавал, что у Гарри неизменно ассоциируется со смертью, страхом и разрушением, а их отношения оставались хрупкими, как хрустальные бокалы, которые лорд Певерелл с такой легкостью разбивал, когда приходил в бешенство.
– Марволо! – крик вывел его из размышлений. По коридору, в их с Блек сторону, неслись Альфарад Блек и Рудольфус Лестрандж. Третьекурсники выглядели испуганными и явно собирались просить о помощи.
– А ну не бегать по коридорам! – рявкнула Блек.
– Сестра! – завопил Альфарад. – Идите и посмотрите сами! Там такое! Он как схватил… а потом…
– И Орион остался там, – вставил в бессвязное бормотание друга Рудольфус.
Вальбургу перекосило, упоминания о суженом действовали ей на нервы. Том, сообразив, что ни от кого из присутствующих толку не добьешься, быстро спросил главное:
– Куда идти?
– Следующий вагон, – ответил Рудольфус. – Пятое купе.
Мракс быстро направился в указанном направлении, выслушивая возмущенный шепот Вальбурги и непонятные восклицания ее младшего братца. Рудольфус уже немного пришел в себя и, с трудом поспевая за старостой, принялся излагать.