Последний канцлер

Горчаков Александр Михайлович – последний канцлер Российской империи.

Пушкин Александр Сергеевич – великий русский поэт.

Филипп – слуга в имении Михайловском.

Карл Роберт фон Нессельроде – предпоследний канцлер Российской империи. Занимал пост министра иностранных дел дольше, чем кто-либо другой – 40 лет.

Урусова Мария Александровна –

жена Горчакова, вдова И. А. Мусина-Пушкина, племянница Татищева Дмитрия Павловича.

Татищев Дмитрий Павлович – знатный русский вельможа, сенатор, обер-камергер, действительный статский советник, посол России в Вене в 1822–1841 гг.

Личный секретарь Татищева

Эдвард Стекль – в 1864–1869 г. посол России в Америке.

Император Александр II

Великий князь Константин Николаевич – брат царя Александра II.

Надежда Сергеевна Акинфова – любовница Горчакова, впоследствии жена герцога Лейтхенбергского, графиня Богарне.

Бисмарк Отто фон – первый канцлер Германской империи, осуществивший план объединения Германии.

Секретарь Горчакова

(Михайловское. Гостиная старинной усадьбы. У стола сидит Горчаков и читает, развернув перед собой, газету. Входит слуга).

Слуга: Александр Сергеевич уже встали и сейчас выйдут.

Горчаков: Неужели? А то поспал бы еще немного. Всего-то за полдень перевалило!

(Слуга уходит, в гостиной появляется заспанный Пушкин в халате).

Горчаков: Здравствуй, друг мой бесценный! Все спишь? Время – скоро полдень! Похоже, ты совсем не изменился! Как был первым лодырем в классе, так и остался!

(Пушкин сонно смотрит на гостя).

Горчаков: Эй! Пора вставать! Горчаков пожаловал с ответным визитом! (громко трубит побудку, словно на трубе).

Пушкин (морщится и трет лоб, как от головной боли): Ради бога, не кричи! Экий ты неугомонный. Тоже ничуть не изменился. И выглядишь… Недаром тебя в лицее Франтом прозвали.

Горчаков: Я не изменился?! Да как ты посмел сказать такое! Я неимоверно вырос как по службе, так и в смысле личного развития! Это ты дезертировал с дипломатической службы, а я по-прежнему вношу свой скромный вклад. Чего морщишься? Небось, всю ночь пьянствовал?

Пушкин (мрачно): Не всю.

Горчаков: А

чего тогда такой букой смотришь? В карты что ли проигрался? (Пушкин молча сопит). Точно, проигрался! Сколько раз говорил – не играй ты в азартные игры, а тем более на деньги! Ну, не твое это! Даже в самой выигрышной партии умудряешься проиграть.

Пушкин: Да ерунда все это. Просто не повезло.

Горчаков: Вот в этом твоя главная беда. Выигрывает не тот, кому везет, а тот, у кого больше выдержки и способности просчитывать ходы. Математика, мой дорогой, чистая математика!

Пушкин: Никогда не любил точные науки.

Горчаков: То-то и оно! Ну, скажи на милость, здесь-то ты кому умудрился проиграть? Я понимаю, в Петербурге. Но в этой глуши…

Пушкин: Да тут у соседского помещика общество собиралось…

Горчаков: Девицы, наверное, на выданье были?

Пушкин: Как догадался?

Горчаков: Ну, брат, я тебя не первый год знаю. Чем еще тебя можно заманить в провинциальное собрание? Ладно, ну их к черту! Дай я тебя обниму что ли! (обнимаются, трижды целуются). Тьфу, а бакенбарды-то отрастил! Баки как у собаки! Да просыпайся уже! Гимнастику, поди, бросил делать? Помнишь, как в лицее? Гимнастика лучших французских борцов! И английский бокс! А? (пытается боксировать с Пушкиным, тот вяло отмахивается).

Пушкин: Да отстань ты! Голова болит! Пошли лучше завтракать. (Садятся за стол). Надо холодное полотенце на лоб положить.

Горчаков: Тебе бы сейчас не полотенце, а другого лекарства надо. Эй, человек! Человек! (Входит слуга) Рюмку водки барину!

Слуга: Позвольте, это как же с утра-с…

Горчаков: Ты еще поговори у меня! Ну-ка быстро! (Поворачивается к Пушкину). Кстати. Почитываю твои сочинения. Хоть служба и не много времени оставляет, стараюсь быть в курсе.

(Слуга вносит водку, Пушкин нюхает, с отвращением морщится).

Горчаков: Давай, давай. Надо.

(Пушкин залпом выпивает рюмку водки).

Пушкин: И как?

Горчаков: Что «и как»?

Пушкин: Сочинения.

Горчаков: Ты знаешь, свежо. Местами живо. «Руслан и Людмила» – просто чудо. В некоторых моментах смеялся громко и довольно долго. А вот стихи есть очень унылые. Не могу такое читать.