Последний король венгров. В расцвете рыцарства. Спутанный моток
Шрифт:
Он хотел броситься к её ногам, но она удержала его:
— Не надо, мой друг!.. Как давно я не видала тебя!
Незнакомец молчал.
— Тебе нечего сказать мне? — спросила она.
— Нет, — ответил он, — нет: всё-таки будь осторожна, но решительна. Среди дворян и народа готовится большой переворот.
— А ещё что? — прошептала королева.
— Больше ничего, — ответил он.
— Тогда я скажу тебе, что люблю тебя! — воскликнула королева.
Незнакомец отшатнулся.
— Я боролась изо всех сил против этой любви, но теперь
Он упал к её ногам.
— Ничего, только служить тебе и умереть за тебя.
— Ты страдаешь из-за меня, друг мой, — сказала королева, наклоняясь к нему, — но я прошу: люби меня, так как любовь — моё счастье.
Незнакомец прислонил голову к её коленям и разрыдался. Затем он быстро поднялся, молча пожал её руку и начал спускаться. Королева перегнулась через перила, ещё раз подала ему руку, и он исчез в темноте.
Опять прошло много недель. Наступило Рождество нового, 1526 года.
Вдруг королева получила записку от таинственного друга:
«Пусть Гавриил Перен и его жена вернутся в свой замок и ожидают там дальнейших известий».
Загадочное указание было в точности исполнено. Перен и его жена, королева и Эрзабет со дня на день с лихорадочным нетерпением ожидали дальнейших известий и указаний. Мария тщетно ходила на вал — незнакомец не являлся.
Она садилась на лошадь, мчалась в лес или охотилась на волков и почти каждый день ездила по дороге в Эрд.
Однажды Мария встретила гусар, которые при виде её повернули назад, передав запечатанное письмо какой-то крестьянке. Королева быстро поскакала к ней и спросила:
— Чьи это люди?
— Не знаю! — ответила крестьянка, подавая ей письмо.
Мария распечатала письмо; оно гласило:
«Жди меня в полночь на валу; счастье и месть близки».
Королева, бросив крестьянке золотой, поспешила в Офен.
Ещё задолго до полуночи она стояла на валу; наконец раздался знакомый сигнал. Мария, сгорая от нетерпения, сбросила лестницу.
— Я несу тебе месть! — с радостным волнением проговорил незнакомец. — Она ещё окутана тайной, но поразит твоих врагов, как Божья кара, неожиданно и беспощадно. Доверяешь ли ты мне? Согласна ли ты последовать за мной?
Королева утвердительно кивнула головой.
— Тогда будь завтра вечером у часовни Святого Георгия. Пусть только Цетрик сопровождает тебя. Одень своё серое платье, голландскую шапочку и этот плащ. Иола в таком же костюме будет ожидать тебя у часовни. Там вы поменяетесь ролями. Иола вернётся в Офен и будет до твоего возвращения изображать королеву, ты же поедешь со мной.
— Хорошо, — ответила Мария, — только я должна буду посвятить Цетрика и Эрзабет в эту тайну.
— Конечно, — ответил он, — но больше никого. Я сам извещу Иолу. Всецело доверься мне, и головы твоих врагов покатятся к твоим ногам.
Наверху во флигеле хлопнуло окно.
— Тише! — воскликнула Мария, толкая незнакомца в тень стены.
Окно отворилось,
Мария решительно выступила из тени. Эрзабет узнала её и, перегнувшись из окна, крикнула:
— Вам грозит опасность.
— Уходи! — прошептала королева.
Незнакомец стал быстро спускаться с лестницы; поднимая её, королева услышала стук копыт его лошади, затем раздался выстрел, потом ещё один, наконец всё смолкло. Она с отчаянием перегнулась через стену и стала пристально всматриваться в темноту; послышались шаги приближавшегося патруля; тут прибежала Эрзабет и увела королеву в замок. В своей комнате Мария распахнула окно и поставила на него большой подсвечник. Несколько минут спустя, в него влетела стрела с запиской:
«Всё благополучно. Спокойной ночи!»
На следующий день Мария начала свои приготовления. После обеда она в сопровождении Цетрика, Эрзабет и охотников отправилась на охоту по дороге в Эрд. Когда стемнело, она послала свою свиту вперёд к корчме, а сама с Цетриком и Эрзабет свернула по тропинке к часовне.
Около часовни они встретили незнакомца и Иолу. Королева сошла с лошади и рассмеялась. Иола была её подлинным двойником, одетая в такое же самое платье, такой же плащ и шапочку.
— У нас нет времени, — сказал незнакомец, — надо спешить.
Королева поцеловала Эрзабет и Иолу и села на её лошадь, а Иола, закутав лицо густой вуалью, села на лошадь Марии и поехала с Цетриком и Эрзабет в корчму. Никто из охотников не заметил, что это — не королева, обман удался также во дворе замка. Так как никто из прислуги не смел без зова входить на половину королевы, то Иола могла наконец снять вуаль.
Долго сидела она с Цетриком и Эрзабет и ломала голову над этой тайной.
Королева тем временем повернула со своим спутником на какую-то незнакомую дорогу, извивавшуюся между лесными холмами, по берегу бурливого ручья. Они молча ехали рядом. На рассвете всадники достигли однообразной, голой равнины. Они ехали шагом, королева была страшно утомлена. Наконец в тумане стало вырисовываться какое-то здание. Это оказалась небольшая хижина, в которой помещалась убогая корчма. Старуха-хозяйка приготовила им скромный завтрак и постель на соломе.
После того как королева проспала несколько часов как убитая на своём жёстком ложе, они поехали дальше. Снова наступила ночь.
Около креста, грубо высеченного из камня, незнакомец остановился и проговорил:
— Не сердись, но я должен завязать тебе глаза.
Королева ничего не ответила и дала завязать себе глаза; незнакомец взял лошадь под уздцы и повёл её шагом. Они ехали по густому лесу; время от времени ветви тихо ударяли королеву по лицу, она смеялась и стряхивала снег.
Они снова остановились; Мария услыхала голоса; незнакомец снял её с лошади и некоторое расстояние пронёс на руках.
— Мы должны переправиться через большую воду, не беспокойся, — тихо сказал он.