Последний мост к Истине: Начало

Ендальцев Егор Евгеньевич

Гуппер всё ел и ел, глядя, как из-за горизонта выплывает широкое, строгое лицо доброй тётушки. Он хотел было закричать, чтобы тетушка принесла еще чего-нибудь, но его рот был наполнен картошкой и голубцами, так что ни единый возглас не смог прорваться наружу. А бездна ширилась, выбравшись за пределы раздувшего живота парнишки, и принималась резать аппетитное море пополам. Бурные потоки хлынули в неё, увлекая Гуппера за собой в черную пустоту.

Он летел, продолжая выхватывать из воздуха галушки и запихивать их в рот.

Ему хотелось кричать от страха, но остановить свои челюсти он уже не мог.

Впереди забрезжил просвет. Гуппер прищурился, пытаясь разглядеть хоть что-то, и заметил движение. В светлом пятне, целую бесконечность ниже, ворочался гигантский змей и пожирал всё, что падало в бездну. Он поглощал целые блинные острова, мясные рифы и потоки бульона за один взмах огромной пасти.

– Пафшкуда!
– прошамкал Гуппер и, ухватив рукой огромный окорок, обрушился на паразита со всей своей голодной яростью.

Он колошматил змея свиной ляхой, оставляя на его серебряной лоснящейся шкуре жирные выбоины. Он рвал его чешую пальцами и вгрызался зубами в нежное сочное зеленоватое мясо.

Змей верещал, крутился и завязывался в причудливые узлы, но от ужасного Гуппера-Поглотителя не было спасения. Фут за футом, фунт за фунтом, пожирал парень проклятую тварь, пока не пожрал всего. Проглотив последний кусочек длинного змеиного языка, Гуппер выпрямился во весь рост, подставляя лицо каплям падающего сверху дождя. Завтра надо будет вновь расчищать двор, получать тумаки от тетки Марты, но сегодня это не важно.

Парень ткнул вверх сжатым кулаком и крикнул так, что бездна затряслась:

– Я Гуппер, Великий Победитель Великого Дракона!

Взрыв звонкого хохота Энни развеял его грезы. Парень принялся испуганно озираться, пытаясь понять, что происходит и из-за чего так звонко смеётся Фиалка. Первым он увидел эльфа, который смотрел на него, даже не пытаясь скрыть улыбку.

– С пробуждением, о Великий Победитель Великого Дракона, - раздался голос Мартина.
– Иди есть.

Фиалка вновь зашлась в приступе заразительного хохота. Гуппер открыл было рот, чтобы спросить, что тут произошло, но потом увидел вытянутый вперед кулак, и осознал произошедшее.

Кровь прилила к лицу парнишки, и он стыдливо опустил руку. Мартин стоял у камина и мешал что-то в большом котле. Это что-то пахло так вкусно, что на секунду Гупперу почудилось, что он еще спит. Желудок парнишки призывно заурчал, и позор минувших мгновений был благополучно забыт.

В котле оказалась пригрезившаяся Гупперу похлебка, и он набросился на неё, словно изголодавшийся медведь. Только умяв три глубокие плошки варева, он смог наконец оторваться от ложки и толком оглядеться.

Энни сидела на шкурах у камина и весело улыбалась, гладя какой-то пушистый комок, и периодически посмеивалась, когда

её взгляд падал на Гуппера. Эльф сидел в кресле и беседовал с невероятно большим барсуком в цветастом переднике. Ростом барсук не уступал Фиалке, а в в ширину - превосходил Мартина вдвое. Он стоял на задних лапах, сложив передние на объемном животе, и покачивал вытянутой мордой, искоса поглядывая на людей.

Мартин возился у камина, подкидывая дрова и разливая похлебку в берестяные фляги.

– Так куда вы идете?
– пропищал неожиданно тоненьким голоском барсук, обращаясь то ли к Полдону, то ли к остальным.

В воцарившейся тишине раздалось шипение пролитой в камин похлебки. Мартин чертыхнулся и принялся дуть на обожженную руку.

Полдон смерил странника изучающим взглядом и ответил:

– Мы идем через горы, на Родные острова, на слет представителей Семей.

Барсук кивнул и торопливо просеменил к одной из полок, что была обильно заставлена разнообразными склянками и бутылочками.

– Была у меня где-то дорога к горам, - весело пищал он на ходу, - раньше была даже дорога на острова, да только разбилась при всей этой суматохе с переделами.

Он зазвенел бутылками, пытаясь найти что-то конкретное.

Гуппер наблюдал за всем происходящим с открытым ртом. Он спокойно воспринял огромную говорящую змею, ибо был слишком напуган, чтобы удивляться. Он не был поражен эльфом, потому что сначала дрожал от страха, потом боролся с мешком, а после был слишком уставшим и голодным для эмоций.

Но теперь, после крепкого сна и вкусной похлебки, паренек был вновь открыт для удивления.

Пока Гуппер пытался захлопнуть отвисшую челюсть, барсук нашел то, что искал, и принес эльфу.

– Вот, до самых предгорий доведет, - он приплясывал на месте, забавно перебирая короткими толстыми лапками.
– Дальше, увы, ничего нет. Что потратили, что побили...

Полдон осторожно взял протянутую склянку с голубоватой мутной жижей внутри из пушистых когтистых лап и провел рукой по шерсти за ушами удивительного зверя.

– Я и не смел на это рассчитывать, друг мой, - с улыбкой сказал эльф, почесывая шерсть барсука.

Хозяин норы замурчал от удовольствия, словно кот. Полутораметровый. Толстый. В цветастом переднике.

Мартин спрятал фляги в свой походный мешок и толкнул Гуппера в плече.

– Собирайся, Великий. Надо уходить.

Энни оторвалась от пушистого комка в своих руках и посмотрела на мрачного странника.

– Может быть, побудем здесь еще немного? Ну пожалуйста!