Последний нейромант
Шрифт:
– Кстати, вы не в курсе, чем закончилось? – спросил я, обращаясь ко всем одновременно.
– Конечно, в курсе! Как будто в первый раз! Главы гильдий, как обычно, встретились, потрещали, обменялись угрозами… и закончилось всё миром и выплатой компенсаций, – поведали мне.
– Понятно. А часто такое бывает?
– Ну-у-у… как тебе сказать… – ответила та, что записывала мои данные. – Стычки случаются часто, а вот войны между гильдиями уже давно не было.
Я попил чаю, оставил им фрукты и, пока
И сразу столкнулся лицом к лицу с Гордоном. Тот, окинув меня взглядом, хмыкнул:
– Значит, в курсе.
– Да, кэп.
– Тогда загляни в кладовую, – бросил он и пошёл дальше по коридору.
– Кэп, а когда следующий рейд?
– Нас отправили в отпуск. На неделю, – ответил он не оборачиваясь.
Проводив его взглядом, я направился к Хмурому. Было интересно, что нам выдали в качестве компенсации за нападение. Кладовщик, увидев меня, без слов принёс серебристый бокс. Я открыл его, и мои брови поползли вверх от удивления.
Глава 13
«Вот это, мать его, компенсация!» – невольно мелькнуло у меня в голове. Я сжимал в ладони пять белых светокри! Их холодный свет пробивался сквозь пальцы… Целое состояние! Оглянувшись по сторонам, быстро запихнул их в имплант. Белые светокри – редкость, их ценность в том, что они качают статы без ограничений. Каждый шарик – плюс три очка к характеристикам. «Мои драгоценные, вас папочка прибережет на потом», – ухмыльнулся я, как кот, нажравшийся сметаны, и рванул вверх по ступенькам в логово Ампа.
– Еще-е-е, я хочу еще! – раздался с потолка протяжный голос.
Я замер. Голос Ампа звучал странно, безжизненно.
– Что с тобой? – насторожился я.
– Еще-е-е… – продолжал он.
Я начал пятиться к двери. «Видимо, ему плохо. Зайду позже, когда его починят».
– Эй, стой, бро, ты куда? – голос Ампа вдруг ожил.
– А? – выдавил я.
– Да все норм, бро! Ха-ха, видел бы ты свое лицо! Я полночи это репетировал! – залился смехом мозг в банке.
– Шутник, блин… А я тебе новые войсы принес, – потряс я в воздухе парой пластинок.
– Еще-е-е… – заныл Амп.
– Понял, понял, сейчас, – бросил я, вставляя пластинки в приемник.
– Спаси-и-и-бо! Ух, это что-то новенькое! «Нейропастырь Мигидон»? Ну-ка, ну-ка…
В зале грянула музыка, нарастая с каждой секундой.
– Обожаю драмм! Ты, наверное, за файлами про мутантов пришел? – прокричал Амп через грохот.
– Да! Сделай потише, пожалуйста! – крикнул я в ответ, закачивая файлы в нейро.
Музыка стихла, и я углубился в изучение данных.
– Слушай, Амп, наш инженер выдал какой-то обруч итьютору, и после того как тот его надел, из парня будто душу вынули.
– Обруч Гекатона? –
– Не знаю, как он называется.
– Дрянной прибор. Его создали для блокировки способностей мутантов. Вот твой итьютор и поплыл: по сути, вы его сознание отключили.
– Спасибо, – пробормотал я, листая файлы дальше.
Из информации, которую подготовил Амп, следовало, что мутанты – своего рода телепаты. Они живут огромными колониями, называемыми роями, с жесткой кастовой системой и чем-то вроде коллективного разума. От одной мысли об этом по коже побежали мурашки.
Второй важный момент – итьюторы. Полукровки, смесь мутантов и людей. Как они появлялись, неизвестно, но раз в несколько месяцев мутанты передавали таких детей через гильдии в город, где их размещали в приютах.
Теперь стали понятны и поведение Валеба, и вспышка кэпа из-за слов Ролина. Жить, зная, что ты потомок мутантов, – тяжелая ноша.
Закончив с файлами, я собрался уходить, но Амп остановил меня:
– Подожди, Алан. Это секретная информация. Удали файлы и держи язык за зубами.
– Спасибо, Амп, – кивнул я и очистил нейро.
– Удачи, чел, – донеслось мне вслед.
Спустившись к казначею, я получил свои 250 тысяч синтэксов. «Неудивительно, что черные взбесились, – промелькнула мысль, – заказ был серьезный», – и с улыбкой на лице направился к выходу, подмигнув по пути Сейлин.
Теперь, уже на электромобиле, мой путь лежал в клинику к деду. Застал я старика у входа, где он мило болтал с медсестрами. Заметив меня, они кивками дали пациенту понять, что пришел его внук. Дед обернулся, помахал рукой, и мы обнялись. Его лицо светилось, как у ребенка.
– Все, женюсь! – заявил он решительно в больничном коридоре.
– Что? – я чуть не поперхнулся.
– Решено, женюсь, – повторил он серьезно.
– Ты чего, старый, удумал? – пропустил его в палату первым.
Дед присел на кровать, хитро улыбнулся и продолжил:
– Ох, Алан, ты бы знал, что она вытворяла этой ночью…
– Дед, пощади! – перебил я, еле сдерживая смех. – Ты себя нормально чувствуешь? Какая свадьба в твоем-то возрасте?
– Какая? Обычная! Я еще ого-го! – выпалил он.
– Может, тебя еще на пару дней тут оставить, для профилактики?
– А можно? – загорелся он.
– Нет, – отрезал я.
– От тебя правнуков не дождешься, все надо в свои руки брать! – воинственно заявил он.
– Дед, давай успокоимся. Я не против, но не спеши. Знакомство, ухаживания… Вспомни, как за бабкой ухаживал. Ты ведь королевский гвардеец!
– А ведь правда… Слушай, внучок, может, все-таки меня тут еще на денек оставишь?
– Дай угадаю: ликер закончился?
– Правильно воспитал тебя, горжусь тобой, солдат.