Последний орк
Шрифт:
Принцесса графства все еще разглядывала ее. Она казалась растерянной. Роби вновь подумала, что должна поблагодарить девушку за то, что та спасла ей жизнь, но ненависть к дочери Судьи была сильнее. Наконец глаза Авроры просветлели.
— Роби! Розальба. Роза Альба? — тихо произнесла она с радостью и триумфом человека, только что разгадавшего сложную загадку.
Роби кивнула, и в тот момент произошло второе невероятное происшествие этого вечера. Точнее, третье, если считать их победу, которую по праву можно было назвать невероятной.
Принцесса
— Моя госпожа, — громко произнесла она, поднимая голову, — Роза Альба, наследница Ардуина, та, в чьем имени звучит свет нового дня и надежда, которая рождается каждое утро для Мира Людей, правительница Далигара, которая пришла сражаться за свой город и за его жителей.
Розальба так и осталась стоять неподвижно, бесконечно уставшая и не менее удивленная. Она не знала, что делать, и у нее ни на что не было сил. Ей удалось кивнуть. Она выжила. Окружение орков было прорвано. Ее дочь была жива, и, быть может, Роби смогла бы спасти ее будущее. У нее появилась союзница, не самая желанная, это так, но наделенная безошибочной меткостью, только что спасшей ей жизнь.
Аврора поднялась, подобрала голубой плащ с золотой вышивкой и с легким поклоном подала его Розальбе.
Правительница Далигара набросила плащ на плечи. Почувствовала его мягкое тепло. Встретившись взглядом с всадниками, последовавшими за ней этой ночью, она заметила, что в них что-то изменилось. Они пошли за ней от отчаяния, как уличные мальчишки слушаются самозваного главаря, — теперь они смотрели на нее так, как смотрят на королеву. Тот же взгляд был и у остальных людей на площади. Многие становились на колени.
— Моя госпожа, — продолжила Аврора, — у меня нет слов, способных выразить весь тот стыд, что я испытываю за жестокое убийство вашего супруга, совершенное по приказу моего отца. Он ответствен не только за это ужаснейшее из преступлений, но и за то, что обезоружил Мир Людей, лишив единственного защитника в эти суровые времена, когда никто не может поручиться за собственную жизнь. Мой отец отправился в Алил, где и укрылся со своим двором и большей частью нашей армии. Мной же овладел бескрайний ужас, когда я услышала, как он похвалялся тем, что убил вашего супруга, которого считал последним препятствием на пути к своему величию. Столь же бескрайней была и моя радость, когда он жаловался, что вы, наследница Ардуина, смогли от него ускользнуть. Я поняла, что для Мира Людей не все еще потеряно, ведь у него есть королева, и поспешила к вам, желая вступить в ряды вашей армии и сражаться за вас.
Розальба снова подумала, что нужно поблагодарить Аврору, и вновь ей это не удалось.
Она стояла, опираясь на свой меч и на Энстриила. Посмотрела на прекрасного скакуна сивой масти. Самый красивый конь из всех, каких она когда-либо видела. Даже Энстриил не мог выдержать сравнения с ним.
— Хороший конь, — выдавила она из себя. Это были первые слова, которые она произнесла в присутствии Авроры.
Та
— Лучший во всем королевстве, — подтвердила она.
Когда все убедились, что беседа закончена, над небольшой толпой вновь пронеслись радостные крики. Народ окружил группу кавалеристов, забрасывая их цветами. Кто-то даже подкинул в воздух маленькие булочки с изюмом и медом. Роби вспомнила, что умирает от голода, и ей пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы не забыть о том, что она королева, и не кинуться подбирать сладости из-под копыт лошадей.
Присутствие Авроры придало мужества городу, а демонстрация ее подданства Розальбе укрепила веру в новую правительницу.
У них была настоящая королева.
Они не были покинуты.
Если дочь Судьи находилась в Далигаре, значит, город не был приговорен к смерти, и если она скакала следом за этой сумасшедшей с обритой головой, то это была не сумасшедшая, а и вправду наследница Ардуина.
Под аккомпанемент радостных криков случилось третье абсурдное происшествие за этот вечер, точнее, четвертое, если считать их победу.
Аврора упала на колени перед оборванкой, державшей за руки двоих детей. Все это было настолько бессмысленным, что мгновенно наступило молчание: никто не желал упустить возможность первым понять, в чем дело.
— Госпожа, — проговорила Аврора, поднимаясь с колен и вкладывая в руку женщины золотую цепочку с двумя подвесками; Розальба, стоявшая неподалеку, заметила, что подвески были в форме желудей. — Ваш супруг, начальник охраны Мандрайл, был несправедливо обвинен в предательстве и казнен десять лет назад. Когда было конфисковано все ваше имущество, эта цепочка попала ко мне в руки. Я ничем не могу исправить несправедливость, совершенную моим отцом, который подписал смертный приговор человеку, прекрасно зная о его преданности и невиновности. Я хочу лишь вернуть вам эту цепочку.
Женщина не сводила глаз с того, что Аврора вложила в ее ладонь, разъеденную водой от бесконечной стирки.
Плечи ее расправились, голова поднялась, и взгляд наполнился гордостью.
Она была вдовой человека, казненного Судьей по ложному обвинению в предательстве. Теперь благодаря Авроре ее никто больше не назовет женой предателя.
Честь ее мужа, отца ее детей, была восстановлена.
Ей не придется больше утешать их после очередных камней, которыми мальчишки забрасывают детей предателей.
Самая темная часть ее ада осталась позади.
— Если бы ценой моей жизни, — продолжила Аврора, окидывая взглядом толпу, — я могла искупить все преступления моего отца, то я отдала бы ее не задумываясь. Я могу лишь сказать, что боль и память о них останутся со мной навсегда и что я пришла просить о чести сражаться и умереть за город Далигар и за его повелительницу.
Последовало недоуменное бормотание. Роби поняла, что теперь уж с нее точно хватит. Потом все мысли исчезли, и осталась лишь дикая радость, что она жива и что ее дочь рядом с ней.