Последний поход Мессии
Шрифт:
Андраш, слушая мою, заранее заготовленную речь, благосклонно кивал. Это я хорошо подготовился – и ему польстил, и свою значимость не забыл выпятить. Да и все упомянутые факты, в общем-то, сущая правда. Евреи в раннесредневековой Венгрии действительно чувствовали себя лучше, чем где-либо в Европе. Ватикану даже пришлось принимать специальную буллу, запрещающую венгерским христианам вступать в брак с евреями. Надо полагать, таких случаев было много, раз сам Папа озаботился проблемой. Ну и, как ранее упомянул сам король, большинство должностей в королевском управленческом аппарате также занимали
– Так что же привело тебя ко мне? – спросил, уловив паузу в моем вычурном словоизлиянии, Андраш.
– Господь привел меня сюда! – с чувством произнес я. – На меня возложена великая миссия – вырвать святой град Ерушалайм из рук потомков Магомеда и вернуть его народам, почитающим Завет! А также вернуть евреям их землю, принадлежащую нашему народу по праву!
– Но… – промычал потрясенным моим напором Андраш, – ведь евреи не признают Христа!
– Мы лишь не признаем его нашим Мессией! У нас свой путь. Но и мы, и вы чтим Завет, и это главное! И наша общая задача – вернуть евреям ту землю, которая была нашей во времена Христа! Вы, христиане, уже попытались. И не смогли удержать. Потому что это не ваша земля. Господь завещал ее евреям, поэтому только мы сможем там закрепиться!
– А почему ты говоришь, что Господь направил тебя ко мне?
– Потому что вы тоже выбраны для исполнения этой великой миссии! – продолжал подбавлять пафоса я, мысленно вытирая обильный трудовой пот со лба. – Ведь Папа уже поручал вам отправиться в крестовый поход?
– Да, но… – замялся король.
– Но служащие лишь Золотому Тельцу венецианцы все испортили, так? Вместо похода на Ерушалайм отобрали у Вашего Величества город Задар, а затем и вовсе разгромили христианскую Византию, перекрыв путь к Святой Земле!
Андраш, при напоминании о недавних неприятностях, непроизвольно сжал кулаки.
– Венецианцы должны быть наказаны! – уверенно заявил я и уже более спокойным, без прежнего надрыва, тоном продолжил описывать текущую стратегическую ситуацию: – Но у венгерского королевства сейчас незавидное положение. Враждебная Венеция с запада. Подконтрольный ей Константинополь с юга и юго-востока. Непредсказуемый Роман Мстиславович на востоке. Не до крестовых походов!
– Увы, это так, – согласился король. – Как же я смогу исполнить свою миссию?
– Надо постепенно менять положение дел! Не только вы недовольны венецианцами. И в Генуе, и в Пизе страстно желают дать им хорошую оплеуху! А Папа вообще отлучил всех, кто, по наущению венецианцев и под прикрытием знамен с крестом штурмовал христианские города. Так что союзники найдутся! Но начать нужно с Галиции.
– Но у меня договор с князем Романом! И как я в таких условиях могу затевать тяжелую войну на востоке? Почему ты вообще меня стремишься к этому склонить? – у развесившего было поначалу уши монарха стали просыпаться обоснованные сомнения в моей компетенции. Пора, пожалуй, выкладывать козыри.
– Много войск поход не потребует. Потому что сегодня, девятнадцатого июня, незаконно сидящий на Галицком столе князь Роман
Просидевший всю беседу тише воды ниже травы Владимир резко вскочил на ноги:
– Узурпатор мертв! И ты не сказал мне?
– Всему свое время! – степенно провозгласил я, усиливая эффект.
В отличие от давно меня знающего и потому поверившего услышанному сразу и безоговорочно Олега-Владимира, Андраш пребывал в недоумении:
– Но откуда ты можешь знать?
Я лишь с легкой усмешкой указал глазами вверх…
Андраш растерянно переводил взгляд между мной и нервно меряющим шагами пространство невеликой комнатки, совершенно позабывшем об этикете Владимире, в голос сокрушающемся о том, что не успел лично свернуть шею узурпатору. И тут короля тоже проняло. Он вскочил с кресла и бухнулся на колени перед висящим в углу распятием. Несколько минут невнятно, скороговоркой молился, осеняя себя крестным знамением и косясь на меня. Потом встал на ноги, подошел ко мне и, держась левой рукой за нательный крест, правой с опаской перекрестил. Затем осторожно приложил к моему лбу сам серебряный крест. Я, вместо того, чтобы сгореть в адском пламени, лишь с осторожной улыбкой пожал плечами. Не в первый раз приходится проходить подобные «проверки». Однако, видимо, недооценил я силу религиозного фанатизма Андраша. Хотя, с другой стороны, фанатизм не помеха, а даже и наоборот. Главное, чтобы фанатик был на твоей стороне!
Этот, кажется, на моей. Не надо быть пророком, чтобы увидеть: он поверил. И, значит, все идет по плану. Хорошо, что я Владимиру-Олегу заранее ничего не сказал! Его естественная реакция, наверное, и убедила короля. Некрасиво, конечно, по отношению к ближайшему соратнику, но что поделаешь? Теперь только бы меня сама История не подвела. Ведь, хоть и мизерное, но влияние на местные события я уже не мог не оказать. Остается надеяться, что до галицко-польской границы отголоски этого влияния докатиться еще не успели, и там сегодня произошло то, что и должно было произойти. Иначе, мягко говоря, получится неудобно.
– Что же ты предлагаешь предпринять? – Андраш, подуспокоившись, вспомнил, что он государственный деятель. – Претендентов на Галич будет много!
– Более чем! – согласился я и, приняв строгий вид, поделился еще одним «пророчеством»: – Если не предпринять активных действий, вспыхнет война за Галицкое наследство и будет продолжаться два десятка лет, то затухая, то вспыхивая вновь!
– А ведь я год назад заключил с Романом договор о помощи наследникам! – вдруг вспомнил король. – Он как чувствовал, подлец! Но я теперь обязан поддержать его вдову и маленького сына!
– У Венгрии на данный момент нет возможности вести крупную войну на востоке, вы же сами сказали! Так что поддержка будет исключительно формальной, и вряд ли поможет вдове, когда ее будут тащить на эшафот! Думаю, надо ей это убедительно разъяснить. Чтобы дошло, что спокойная жизнь на королевском содержании – гораздо лучший выход!
– Я тоже считаю, что бояре ее не поддержат! – согласился Андраш. – Просто я давал клятву!
– Клятву можно нарушить, если это во спасение! – возразил я. – Убьют и ее, и наследника, я даже могу сказать, когда!