Последний поход
Шрифт:
— Ну, прямо комната милосердия матери Терезы, — пьяный комментарий вывел девушку из раздумий. — Идиллия.
Она с тревогой посмотрела на появившегося в дверях Батона, облокотившегося о косяк. Охотник был мертвецки пьян.
— Что тебе нужно? — моментально напряглась она.
— Нет. Это что ему здесь нужно? — ткнув пальцем в замершего Мигеля, сквозь зубы процедил Батон. — Ишь, присосался. А тебя вообще от камбуза отстранили, разве нет?
— Не твое дело. Я его привела.
— Думаю, мне лучше уйти, — отложив приборы, сказал Мигель.
— Нет, ты останешься, — твердо ответила Лера и сверкнула глазами на Батона. — Пускай он уходит.
— Вот-вот. Дуй обратно в келью, молитвы читай! От тебя там больше проку будет. У нас тут карантинчик, если ты не знал, — пропустив мимо ушей слова девушки, согласился охотник, демонстрируя руки в перчатках. Он подошел к столу и навис над священником. — Я, кажется, доходчивым языком тебе объяснил: не лезть к ней, нет? Не достанется она тебе, понял!
— Прекрати! Кто ты такой, чтобы делить меня? — вскочила Лера, но охотник, взяв за плечо, без труда усадил девушку обратно.
— Сядь! Раз уж все в сборе, так давайте и разберемся уже, наконец.
— Мне больно! — пыталась стряхнуть его хватку Лера.
— Убери от нее руки, — сжимая вилку, тяжело поднялся Мигель.
— А то что? — в притворном испуге развел руками пошатывающийся Батон. — Ударишь меня? Этим? Да ты, оказывается, смельчак. Ну, попробуй. Давай.
— Я не хочу с тобой драться.
— Чё, дерзкий? А так!..
В следующую секунду Батон без предупреждения смахнул со стола на пол брызнувшую кипятком кружку и тарелку с недоеденным ужином.
— А ну пшел отсюда, святоша!
Мигель успел двинуть ему кулаком в массивную челюсть. Отпрянув, Батон клюнул затылком галерею подвешенных на сушилке сковородок, градом посыпавшихся на него. Это только больше разъярило охотника. С ревом он набросился на противника, выставив перед собой руки. Лера с криком вскочила, опрокидывая стул.
— Прекратите! Что вы делаете? Отстань от него, урод!
Она замолотила кулачками в обтянутую тельником медвежью спину Батона. Выбив вилку из руки священника, тот схватил его за грудки и, съездив покатым лбом в хрустнувшую переносицу, повалил на пол, награждая жестокими ударами кулаков.
— Кто-нибудь, да помогите же! — понимая, что одной не справиться, истошно завыла Лера и, схватив первое, что попалось под руку — суповой черпак — огрела им по затылку наставника. Тот зарычал и, не оглядываясь, ударом локтя в живот отбросил ее в сторону. Упавшая девушка зашлась удушливым кашлем.
Начавшемуся кровопролитию успел помешать ввалившийся в камбуз чем-то сильно перепуганный Ворошилов, удивленно оглядевший сцену драки.
— Это что это тут?
Поднявшийся Батон, несмотря на съежившуюся
— Будь ты проклят! Я не хочу тебя больше видеть! Слышишь? Никогда!
— Тебе чего надо? — тяжело дыша, словно пребывая в прострации и еще не до конца осознавая, что наделал, грубо огрызнулся охотник.
Лицо спелеолога было белым, как мел. В этот момент по стальным внутренностям «Грозного» пульсирующей волной пробежала дрожь. Жалобно зазвенела посуда. Забулькал самогонный аппарат в своем закутке.
— Повара и Савельев, — цепляясь руками за дверные косяки, трясущимися губами сбивчиво пролепетал Ворошилов. — Они пропали! Кто-то открыл изолятор. Кровь…
Его слова заглушил ударивший по ушам громоподобный сигнальный рев танкера, донесшийся снаружи.
Неторопливо давая задний ход, «Черный дракон» с прикованной к нему цепями субмариной медленно отчаливал от пирса, выходя в открытое море и беря курс на пролив Дрейка.
Антарктика провожала корабли безмолвием. Ледяной плен, на- П. конец, уступил и разжал объятия.
Глава 8
«ВЕСЕЛЫЙ РОДЖЕР»
Крови действительно было много. На полу, на стенах, внутренней стороне двери. Брызги, пятна, потеки, алый отпечаток пятерни на стене… Разбросанные пустые миски и скомканный ватник Паштета.
— Что здесь произошло… — оглядев заляпанное помещение, севшим голосом спросил Тарас. — Кто отдал приказ вскрыть изолятор?
— Я… я не знаю, — Ворошилова уже откровенно трясло. — Я зашел к Савельеву, его нет. Подумал — он пошел ребят проверить, его же вахта была. Прихожу, а тут открыто…
— Может, в гальюн пошли?
— А кровь? Как ее объяснишь? Немедленно обыскать корабль. Корейской группе ни слова.
— Разделиться? — казалось, сама мысль бродить в одиночестве по палубам крейсера, приводила спелеолога в ужас.
— А как ты собираешься их еще найти? Все, разошлись.
Пьяный Батон, пошатываясь, кое-как вернулся в грузовой отсек
и бревном повалился на свой лежак, чуть не своротив при этом разбитую между огромных контейнеров палатку, макушкой зацепив висящий над пологом подключенный через инвертер-фонарь летучую мышь. Мысли ватно путались, перед глазами, кривляясь, плясали какие-то образы и видения. «Правда, выпивши он бывал крут и стрелял из ручного пулемета по одному ему заметным химерическим существам». Брайдер, кажется.
«Денег в кармане нет, И от друга несет перегаром. Да и в жизни погас уже свет, Хоть и дана она даром…»