Последний попаданец 11. Финал. Часть 1
Шрифт:
Клари широко улыбнулась, видимо, обрадовавшись, что я не совсем тугой и разъяснять всё на пальцах не придётся.
— Именно! Конечно, не известно, какой план изначально в неё заложили её создатели или она сама, но сейчас она точно стремится именно к этому. А теперь представь, что в этом обществе появился какой-то нестабильный элемент. Сильный воин или жеребец-осеменитель, трахающий по сто самок в сутки. Не важно. Кто-то, сильно выбивающийся из стаи и превосходящий её.
— Ему дают Гринтахорт?! — воскликнула ошарашенная Виза.
— Да! Во-первых, в борьбе за него эти выходящие за пределы статистики
— В схему не вписывается то, что она сама притаскивает в мир сильные элементы вроде многоликих, — заметил я. — Да и цель простовата: общество одинаковых…
— Ты меня слушаешь вообще?! — Клари хлопнула себя по полупрозрачной коленке, отчего мерцающая пустота внутри неё на секунду вспыхнула, и она сама ярко засветилась фиолетовым. — Никто не знает, какой у неё план был изначально и какой он на самом деле сейчас! Может, она саморазвивается и постоянно меняет цели, а может, у неё вообще план по приросту довольного населения или количеству привлечённых внешников. Скорее всего, все проще: она пытается исправить ошибки прошлого, и ей просто не везёт, поэтому каждое следующее действие становится ошибкой следующего порядка…
— Везение? — ошарашенно перебил я. — Чтобы такое происходило раз за разом, с ней должна жить очень сильно ненавидящая её чёрная кошка, перебегающая ей дорогу по сто раз на дню. Тут, скорее, системный сбой в самом принципе расчётов, каждый раз приводящий к одному и тому же результату.
— Ничего нельзя исключать, — Клари на несколько секунд подвисла, смотря в стену, а потом снова перевела взгляд на меня: — Ты про Гринтахорт-то понял?
— Ну… в общих чертах, — я почесал гладкий подбородок. — А что с Заарканом не так?
— То, что он, в отличие от предыдущих владельцев Гринтахорта, отключен от системы и хочет её уничтожить. Похоже, засранец как-то сумел сделать так, что посох влияет не только на мир, но и на неё саму.
— Пока он ломает только тебя…
— Это ты правильно заметил, — Клари вдруг потухла, и её плечи опустились. — Я тебе больше скажу, Илья, я знаю, когда это началось. Первые эксперименты он проводил, как только получил посох, и делал это в столичном подземелье гильдии магов. Я его не видела до того момента, когда вдруг в одной точке не оказалась целая куча самого редкого из имеющихся там материалов. Сначала я думала, это сбой. Перенеслась туда, а там — бац! — и пусто, а баланс этого ресурса в реальном мире вдруг резко увеличился чуть ли не вдвое.
— Охренеть… — выдохнул я и снова выпил.
Теория теорией, а это уже практическая польза. А точнее, вред для нас. Если эта гнида сумеет натаскать из подземелий редких ресурсов, то со временем, за счёт оснастки, его армия станет сильнее нашей. Остаётся только радоваться, что сейчас он занят.
— Ага, — продолжила Клари, рассматривая свисающие радужные сталактиты. — После этого я ещё несколько раз ловила странную активность, а потом он попробовал вмешаться в мою работу. И… преуспел. Как я говорила, все защитные программы пашут на максимуме, но ресурсов не хватает.
— А она не хочет вернуть тебе прежние
— Да вернула она давно. Просто из-за объединения континентов и гонки мои потребности теперь намного выше, а по верхней планке есть изначально предустановленное ограничение.
О как! Последняя вроде незначительная фраза на самом деле была очень важной. Раз ограничение в ресурсах есть у моей фиолетовоглазой собеседницы, то есть подпрограммы, значит, оно есть и у основной программы, то есть у системы. Иначе какой смыл в контроллере, если он не может угнаться за контролируемым. Всё это в свою очередь значит, что даже если система и является саморазвивающейся, кто-то заложил этому развитию лимит.
— Угу, — перерабатывая полученную информацию, я смотрел в галюциногенную стену. — То есть Зааркан может сломать подземелья, и тогда работающая схема прокачки пойдёт по пи…
— Да не в этом дело, — грустно усмехнулась Клари. — Когда он уничтожит меня и пройдёт в моё ядро, через него он сможет зайти и в саму систему. Вот тогда он начнёт ломать её вместе с внешним миром.
— Э-э-э! Что значит ломать внешний мир? Это же не игра. Мы же там живые все!
— Живые, но у каждого из вас есть интерфейс позволяющий пользоваться меню. Кроме того, система влияет на флору, фауну, климат, опять же. Ведь разницу температур в соседних государствах она поддерживает. Да чего говорить, Илья! Вспомни континент демонов! У них без системы даже еда не растёт…
— И это всё может сломаться? — выдохнула Виза и, схватив бутылку вина, приложилась прямо к горлышку.
— Легко…
— А почему, если такая жопа, система не может дать мне волшебную палочку, с помощью которой я просто превращу Зааркана в жабу и раздавлю?
— Так она и даёт — корону! Чем мощнее артефакт, тем сложнее она вынуждена давать на него задания и повышать конкуренцию. Она даже советом тебе помочь не может. Только если ты в образе безликого будешь и этого больше никто не услышит.
— Стоп. Ты сейчас обо всем этом так спокойно говоришь именно потому, что я в облике безликого?
— В смысле? — Клари удивлённо на меня посмотрела. — Я думала, ты в нём потому, что это понимаешь.
— Ну я понимаю, конечно… интуитивно… Но глобальную причину только сейчас осознал…
Я налил себе ещё и выпил…
— Ну ты даёшь! — Клари совсем по-человечески вздохнула. — Те силы, что на нас влияют… Я не знаю, как их назвать, чтобы тебе было понятнее… Пусть будут ограничители. Так вот, для них я как бы сижу тут одна и разговариваю сама с собой, и они за этим не следят. Питомцев они тоже не видят, если те напрямую не взаимодействуют с хозяином. Это кстати, если что, тоже один из ключиков, который ты можешь использовать.
Во! Вот это уже реально полезная информация. Я посмотрел на Визу, и она довольно усмехнулась, мол, что бы ты без меня делал.
— Ладно, — я снова посмотрел на Клари. — Давай тогда переходить к практической части. Мне нужно убить Зааркана. Реальная помощь будет? Или, как обычно, только моральная поддержка?
— Я и до этого тебе помогала! — грозно сверкнула глазами хозяйка подземелий. — И, между прочим, шла по грани возможных ограничений!
— Да не обижайся ты, — усмехнулся я. — Кстати, ты разумная? Эмоции прямо как у нас.