Последний ранг

Райро А.

— Да-а… — выдохнула она удовлетворенно. — Теперь я готова рассказать о Волоте.

Она отпустила наши руки, шагнула назад и наконец заговорила:

— Волот возродился в тот день и час, когда Коэд-Дин поднимал свой последний ранг в замке на Белом Озере. Это было сто лет назад. Мой дух видел всё это и возрадовался. О Воля Мёртвых, это было поистине великое воскрешение!

Её худые мёртвые руки поднялись вверх, к небу, и снова опустились.

— Коэд-Дин не знал, что с ним будет на тринадцатом ранге. Никто не знал, потому что никто и никогда не достигал его. И он не ведал,

что для такой великой силы понадобится весь мировой эфир. А когда он забрал его, до самой последней капли, то его дух стал настолько могущественным, что смог управлять временем и пространством. Он увидел будущее… какое — известно лишь ему одному.

Она посмотрела на меня.

Зелёный туман Эреба в глазницах нежити стал чёрным и бесконечным.

— И то, что он увидел, — добавила Ведьма, — заставило его совершить невероятное и отправиться исправлять собственную ошибку, которая привела к чему-то страшному в будущем. Коэд-Дин не стал терять ни мгновения, и его дух отправился в путешествие. Но тело осталось. И один предатель пустил в дом на Белом Озере послушников Волота, убитого ещё шесть лет назад Коэд-Дином. В том доме они помогли вождю переродиться. Они влили в тело Коэд-Дина кровь Волота, смешав их вместе. И Коэд-Дин стал Волотом, но для всех остался Коэд-Дином.

От её слов меня охватил мороз.

Я стоял и смотрел, как Ведьма говорит обо мне и о том проклятом дне, а сам не мог поверить в то, что слышал.

Если Ведьма не врёт (а мёртвые духи не врут, раз поклялись сказать правду), то это значило, что Эсфирь и Алекс действительно мои потомки по крови. Но они же и потомки Волота…

И он прожил мою жизнь за меня, отсидел в тюрьме, завёл семью, состарился и проносил всё это время Печать Блокады, у него появились внуки, а потом он умер.

Но зачем ему всё это было нужно?

Зачем ему тело с вечной Печатью Блокады? Чтобы получить магию сидарха, которой Волот никогда не мог обладать?

Я сразу вспомнил ту старую фотографию, которую мне показывала Эсфирь. Она говорила, что это и есть Коэд-Дин. И это действительно был он. Но лишь телом, а не духом и сознанием.

Умерев вместе с телом Коэд-Дина, Волот снова возродился, но уже в другом маге. И снова получил чужую силу. А потом снова умер и возродился.

Так он собирал коллекцию магических Путей.

И сколько он уже освоил? Все девять, включая запретные?..

Я смотрел в неживые глаза Ведьмы, а мысли о Волоте проносились в моей голове за секунды.

Ведьма прекрасно понимала, насколько сильно её слова подействовали на меня, и улыбалась. Сейчас, в эту минуту, на её врага Коэд-Дина обрушилось его прошлое…

— О, как я радовалась! — продолжила Ведьма гордо. — Как я была счастлива увидеть, что случилось с Коэд-Дином! Он просто исчез, а его заменил Волот. Ирония! Сладкий вкус победы! Но радость моя была недолгой. Потом я узнала, что Волот только и ждал, чтобы получить силу сидарха.

Мои кулаки невольно сжались, но я продолжал слушать Ведьму с почти спокойным лицом.

— Да-а! — выдохнула она. — Волот давно это задумал! Когда он погиб от руки Коэд-Дина, то сначала возродился в теле горного некроманта. И все шесть лет создавал потусторонний

тёмный эфир, сочетая Путь Ама и Путь Эреба. И как только Коэд-Дин повысил ранг, и чистый эфир исчез из мира, а Волот получил силу сидарха, то он спрятал все источники для своей подпитки — так он всем сказал. А потом освободил тёмный эфир. Он хотел наполнить им весь мир, но что-то остановило его… или кто-то. Этот кто-то воздвиг границу на нулевом меридиане и не пропустил тёмный эфир дальше. Это было мощнейшее заклинание, которое до сих пор не может перебить никто, хотя граница постепенно истончается. Уже потом Волот узнал, что это было последнее заклинание, которое произнёс Коэд-Дин перед тем, как его дух исчез. И теперь Волот жаждет закончить дело. Он хочет уничтожить границу и для этого задействует все силы. И меня тоже. Он хочет получить и мою наследницу, но я не отдам ему больше ничего. Он и так много забрал у меня!.. Слишком… мно… мно…

Она закашлялась, согнувшись и схватившись за живот. Её мёртвая проекция поверх нежити начала меркнуть.

Я подскочил к ней и взял за плечо, скользкое и холодное.

— Где сейчас Волот? В маге какого Пути? Как его имя?

Ведьма поморщилась, её тело передёрнулось, охваченное судорогами, кашель исказил её речь.

— Он начал… кх-ха… начал цикл перерождений заново, по каждому из Путей… он в теле… дру… друида… и его нынешнее имя…

Ведьма захрипела и рухнула на пол.

Её проекция рассеялась зелёным маревом, а тело нежити рассыпалось прахом и растворилось в воздухе, будто его и не было. Даже мешковатое платье истлело и погрузилось во мрак Эреба.

Сильный дух уничтожил даже нежить, в котором пребывал так недолго. До самой последней частицы.

— Няня… — выдохнула Виринея с горечью.

Да, Ведьма поведала многое, но я всё равно остался без главного.

Она так и не сказала мне имя.

Я около минуты стоял и смотрел на то место, где только что лежала Ведьма.

Виринея и сама замерла без движения.

Такого про Коэд-Дина и Волота она услышать не ожидала. Что уж говорить про меня. Всё это надо было переварить.

— Алекс… — наконец подала голос Виринея. — Это значит, что дух Коэд-Дина ещё жив?

— Да, — ответил я негромко. — И этот дух отправлен из прошлого исправлять собственные ошибки. В то самое место и время, когда это ещё можно сделать.

— И как же найти его… — начала Виринея, но вдруг смолкла.

Следом наступила настолько ошеломлённая тишина, что стало ясно: девушка обо всём догадалась.

Она шагнула назад, попятилась, судорожно отходя от меня подальше и, не удержавшись, опустилась на пол.

— Так это… ты? — Её голос стал глухим и тихим, и она добавила, глядя на меня в чудовищном потрясении: — Су-у-ударь…

* * *

В то же время в тренировочном зале Академии

Абубакар следил за Объектом и одновременно в мыслях сочинял уже сто тридцать первую главу своего любовного романа.

Предстояла ещё одна горячая сцена. А это дело сложное и ответственное. Попробуй-ка написать каждый раз разное шпили-уили. Это вам не графомания какая.