Последний рейд
Шрифт:
Возникло жуткое ощущение, точно из него по капле душу вытягивали. Все тело нестерпимо ломило, мысли путались, а плечо отчего-то пульсировало тупой болью. Холод ощутил, как пересохло в горле, а сердце бешено колотится о ребра.
Но, несмотря ни на что, вставать все равно надо. Паническая мысль пронзила сознание: «А вдруг все уйдут и бросят меня здесь одного?» Холод вспомнил бывшую одноклассницу, Таньку Шевцову, увлекавшуюся медитацией.
Когда-то она пыталась приобщить и его к этому занятию. «Нельзя долго валяться, – подумал он, – надо собраться с силами и подниматься». Холод начал старательно воскрешать
Холод устроился поудобнее, закрыл глаза и соединил кончики больших и указательных пальцев. Он постарался расслабить каждую мышцу измученного тела, а затем сосредоточился на дыхании, отсчитывая по четыре удара на вдох и выдох. Для визуализации нужно представить что-то желанное или просто приятное, и он стал представлять, как Танька исполняет для него приватный танец.
Танька сразу взяла быка за рога. Холод ощутил, как по венам потекла живительная энергия. Девушка распалялась все сильнее – вот она уже у шеста, одежда летит на пол… Когда видение растаяло, Холод мысленно поблагодарил себя за внимание и открыл глаза. Вроде бы малость полегчало. Собравшись с духом, он выбрался из спальника.
То, что предстало его взору, ввергло Холода в пучину ужаса. Все равно что обухом по голове ударили. Трупы, кругом трупы – он все это время спал в окружении мертвецов. Бездыханный Атос, растерзанный Демон, изуродованные тела снорков, зомби и контролера. Его собственные руки покрыла корка засохшей крови. Холода вновь захлестнула волна слабости.
Звуки, которые, как он себе представлял, сопровождали завтрак Атоса и Демона, издавала ворона. Она и правда трапезничала: восседая на голове Атоса, птица методично выклевывала его глаз. Холод взмахнул руками, прогоняя пернатую падальщицу. Та тяжело поднялась в воздух и улетела, ругая Холода последними птичьими словами.
Не в силах оставаться на месте, Холод побрел к ручью. Необходимо было освежиться, привести в порядок тело и мысли. Наклонившись над прозрачной гладью, он вгляделся в свое отражение. Из воды на него смотрел изможденный незнакомец – еще не седой, но уже основательно потрепанный Зоной. Холод долго изучал это лицо, словно надеясь прочесть в нем ответ на главный вопрос: «Что же теперь будет?»
Он отмыл руки от крови и умылся. Вода оказалась пронзительно холодной, бодрящей, но руки его дрожали вовсе не от этого. Возвращаться на поляну Холод не хотел – от одной мысли к горлу подкатывала тошнота. Нужно все хорошенько обдумать, и лучшего места для этого не найти. Успокаивающее журчание воды помогало собраться с мыслями.
Итак, что же сейчас получается? Группы больше нет, а один он не может совершать вылазки. Конечно, они неплохо заработали в этот раз, а вместе с долями Атоса и Демона сумма получалась внушительная. Но ведь пришел он сюда не за разовой выгодой, да и вернуться хотелось уже совсем состоятельным человеком.
Холода потрясла внезапная гибель Атоса и Демона – опытных сталкеров, побывавших в разных переделках. В Зоне опасность поджидала всюду. И большой опыт не давал никакой гарантии. Как же избежать опасности, не ходить самому в рейды? Перекупать артефакты у других? Для этого все равно нужны деньги, да и сколько на этом можно наварить?
Продавать артефакты задешево никто не будет, так
Когда они есть, можно купить и безопасность. Но Холод такими суммами не располагал. Так что план остается прежний: найти группу, заработать по-быстрому много денег и валить отсюда. Лучше быть подальше от этой Зоны и всех ее «прелестей». Холод уже начал немного сомневаться, хорошо ли он сделал, что послушал Спендера.
Мысль, что деньги Атоса и Демона отныне принадлежат ему, проскользнула незаметно, не привлекая внимания. Значит, нужна новая группа. Но кто его возьмет? Он здесь никого не знает, да и его тоже. Нужно попытаться пристроиться там, где тусуются сталкеры. Вот только сможет ли он в одиночку перебраться в Росток? Одни вопросы.
Но главное сейчас не это. Холод на самом деле чувствовал себя ужасно. То ли вследствие стресса, или он действительно подцепил какую-то заразу от зомби, и скоро сам превратится в мертвяка? Было ли шуткой, что там рассказывал Демон, или это все на полном серьезе? Холод терялся в догадках.
Мысль о том, чтобы есть человечину, казалась ему абсурдной. Тем более что за это убивают. Холод сходил на поляну за биноклем Демона и вернулся. Оглядел окрестности и опустился на прежнее место. Но ведь никого нет! А если это правда? Если у него есть шанс спастись, а он им не воспользуется? Отчаяние охватило Холода.
Сердце гулко стучало в груди. Он облизнул пересохшие губы, по спине стекла струйка пота. Где-то вдалеке раздался протяжный вой. Холод вздрогнул, озираясь по сторонам. Время шло, а Холод никак не мог решить, что выбрать – потерю жизни или человечности.
Сталкерам уже все равно, им больше ничего не нужно. С другой стороны, какие варианты у него еще есть? Даже если он попадет в Росток, ни о каких лекарствах Демон ни хрена не говорил. Нужно принимать решение.
Холод в последний раз осмотрел окрестности через бинокль и принялся за работу. Слабость не отступала, тело точно налилось свинцом. Поэтому решил сделать все по-простому.
Одного за другим Холод оттащил трупы к берегу речушки и без лишних церемоний столкнул в воду. Всех, кроме Демона. Пусть Зона сама распорядится их судьбой. Тело Атоса медленно плыло по течению, его остекленевшие глаза в последний раз смотрели в свинцовое небо Зоны. Конечно, Холод не забыл вывернуть карманы у сталкеров. Противно, что и говорить, но что делать, сейчас не до сантиментов.
Рюкзаки Холод тоже обыскал и оставил себе все, что посчитал ценным: боезапас, медикаменты, продукты. Из оружия оставил АКМ74/2Н Атоса и пистолет Демона RUSTER BS4 иностранного производства. Этот пистолет ему сразу понравился: компактный, тонкий, толщиной всего двадцать миллиметров. Под рубашкой за поясом его вообще не заметно. Сразу видно, дорогая игрушка.
На автомат Атоса Холод обратил внимание еще с первых дней. Такие шли на экспорт. Вес меньше, чем у обычного, а кучность лучше, вот только заряжать его надо натовскими патронами. Остальное оружие он выбросил в речушку, а рюкзаки оттащил подальше в кусты и бросил.