Последний Рубеж
Шрифт:
Рот пересох как пустыня, сейчас бы с удовольствием опрокинул внутрь пинту чего-то холодненького, душистого.
Он медленно повернулся набок, там во тьме догорают костры, пламя с треском подрагивает, проскакивают искорки, сочные пурпурные, только зачем здесь огни? Перед глазами поплыли картинки, будто вырезки из фильма, разрушенная башня, черные клубья дыма поднимаются в небо, на земле умирающий рыцарь под оплавленными обломками.
В голову словно вонзился холодный нож, в животе закололо иголочками: там же метаморф, где меч? Рука судорожно дернулась, пальцы правой
Ассир выбросил изуродованную конечность и глянул дальше, там среди дымящихся обломков лежал на спине воин, в боевой броне так похожей на его собственную, те же округлые наплечинки, массивные перчатки и анатомический панцирь. Землянин, но что он делает здесь, на Церере, у разрушенной гемерянской башни?
Воин едва дышал, широкая грудь редко-редко вздымалась, запавшие глаза безучастно глядели в небо. Издали он казался мертвецом, и только когда подойдешь ближе различалось сиплое дыхание на фоне треска догорающих руин.
Жизнь покидала его тело, хоть и медленно, но неотвратимо, как и звезды неизбежно угаснут туром. Воин заметил его, скосил глаза, рот распахнулся, но наружу вырвался лишь сдавленный стон, широкое лицо побагровело, напряглось, на скулах вздулись крупные желваки. Дрожащей рукой воин укзал куда-то в сторону, Ассир прищурил глаза: там среди кучи обломков лежала заваленная землей аптечка.
— Сейчас, дружище, потерпи минуту. Глупо подыхать когда помощь на подходе, — сказал Ассир ободряюще. — Сейчас притащу тебе аптечку.
Ассир торопливо схватил с земли металлический ящик, пальцы уже стучали по кодовой панели замка. У всех медблоков коды стандартные, либо девять один один, либо ноль три. Зачем их ставят, одному творцу известно… Понятно если бы гемерянцы, так нет же свои, земляне придумали.
Ящик принял код и с легким щелчком распахнулся, внутри лежало все необходимое: пять стимуляторов, две "коробки" и не меньше десяти доз обыкновенного обезболивающего. Ассир проворно выхватил пару стимуляторов, точным движением ввел игру в гаржетный модуль и одну в нарукавный. На запястье радостно вспыхнули зеленые огоньки и ампулы со стимуляторами мигом опорожнились. Ассир довольно улыбнулся: теперь не отбросит копыта. На одних стимуляторах можно часами жить.
Раненый наконец зашевелился, сначала вздрогнули пальцы на руках, затем шевельнулась правая нога, в глазах появился живой блеск, дыхание стало ровным. Ассир достал из аптечки еще одну розовую ампулу, пальцами правой выдернул уже пустую из гаржета и вставил новую. Снова радостно моргнули индикаторы, жидкость всосалось в кровь.
Воин опустил голову и тут же вздрогнул всем телом, словно его пронзила молния. Он закричал, громко и пронзительно, как подстреленый зверь, руки с силой ударили по земле, кулаки погрузились в почву почти на пол локтя. От громового голоса у Ассира заложило в ушах, он стоял
Когда раненый наконец затих, Ассир склонился над ним, в его коричневых глазах он видел свое окровавленное, заросшее щетиной лицо, нос распух, скулы так заострились, что кажется, прорвут истончившуюся кожу. Челюсти плотно сжаты, губы совсем синие. Броня на груди и левом плече покрыта глубокими рытвинами, будто по ней прошлись громадными когтями…
— Что за хреновина? — спросил Ассир в недоумении. — Где я? Был же на Церере…
Веки раненого трепетали как крылья мотылька, при звуках чужого голоса медленно открыл глаза, Ассир видел как в них появились искорки радости, хотя белки глаз болезненные, сухие, со вздутыми красными прожилками.
— Спа…сибо, — донесся до Ассира прерывающийся шепот. — Спасибо что спас…
Асир склонился над ним, похожий на могучего великана, произнес сурово:
— Скажешь спасибо когда очухаешься, а пока не за что. Как ты тут оказался? Из какого корпуса, роты, взвода?
— А что?
Ассир сдвинул плечами, в глазах полыхнули недобрые огоньки.
— Ничего, поока что, но я хотел бы знать, кто обязан мне жизнью.
— Ас, Ассир Исаев? — проговорил воин глухо. — Я узнал тебя, слава богу ты жив… Мы все думали ты мертв, Ас… Я умираю, Ас. И, наверное…
— Что?
— Наверное… умру.
— Умрешь, — угрюмо подтвердил Асир. — Все умрем. Не ты первый, не ты последний. Война это всегда — смерть. Но не обязательно подыхать здесь и не обязательно сейчас. Так кто ты такой?
— Ты не узнаешь меня, Ас? — прошептал раненый с нотками грусти. — Совсем не узнаешь?.. Это же я, Роуэн.
— Какой Роуэн, — ответил Ассир устало. — Разве я тебя знаю?
— Мы служили в Омеге вместе, но ты погиб, когда антарианский фламан напал на Преторию. Вернее ты пропал без вести, мы всю планут вдоль поперек с Рагой облазили…
— Рага жив? — спросил Ассир с надеждой.
— Увы нет, погиб, его подстрелил истребитель, — прошептал Роуэн, уголки блеклых губ опустились, лицо посерело, — мне будет его не хватать…
Ассир заложил руки за спину, боевая броня заскрипела, как несмазанный двигатель. Он нахмурил брови, посмотрел на раненого раздраженно, не может метаморф быть так похож на землянина, ведь и черты лица правильные, и глаза не жабьи, карие, да и голос натуральный, человеческий, антарианцу такой вовек не подделать, жаба она и есть жаба, как ее не крути. Выходит настоящий… Ассир в задумчивости потер заросший щетиной подбородок.
— Ну, предположим, ты знал Рагу, откуда то знаешь меня… Я скажу тебе прямо, не люблю задом вилять, тем более ты ранен, какой из тебя противник. Так вот, ты должен убедить меня что ты — это ты.
— Должен убедить? — переспросил Роуэен дрогнувшим голосом, — это как же?
— А так! — громыхнул Ассир сурово. — Должен, или я тебя придушу собственными руками. Хватит с меня одного предателя, двум не бывать!
Роуэен отвел взгляд, из груди вырвался тяжелый вздох, он весь дрожал, Ассир не знал, то ли тремор от стимуляторов, то ли задел парня за живое.