Последний русский
Шрифт:
Своего ребёнка она так и не увидела. Её и ещё пять таких же, как она, девушек разместили в небольшой комнате без окон. Здесь стояли лишь двухъярусные кровати и в углу было оборудовано отхожее место. Кормили дважды в день какой-то безвкусной кашей. Воду пили из-под крана, под которым же и умывались. Каждый день их обследовали медики и раз в декаду водили помыться.
Однажды Тия случайно подслушала разговор двух Высших. Они были чем-то недовольны и ругались.
– И всё же я считаю, что в срыве этого эксперимента ваша и только ваша вина, коллега, – эмоционально говорил один из них. – Я сразу предлагал следить за развитием этой группы в, так сказать, естественных условиях. По моему глубочайшему убеждению, на развитие влияет взаимодействие с матерью. Вы
– Я с вами не согласен, коллега. Всё это ненаучно. Я считаю, что падёж произошёл из-за неправильного питания. Мы, как всегда в таких случаях, сделали единую для всего поголовья рецептуру заменителя материнского молока, а надо было делать индивидуальную. В этом и была ошибка, а все эти разглагольствования о какой-то там связи полная чушь.
– Знаете, коллега, – последнее слово говоривший произнёс с явной издёвкой, – во всём этом теперь будет разбираться Служба безопасности. По вашей милости мы лишились ценного биоматериала. Невосполнимого, заметьте, биоматериала. Кроме того, в целях чистоты эксперимента мы не проводили генетических изменений в соответствии с требованиями наших постоянных заказчиков, поэтому вынуждены были утилизировать умерших особей без изъятия у них органов. Вы хоть представляете, какие деньги мы потеряли? Заказчики недовольны, и отвечать за это будете вы и только вы. Я уже не говорю о недовольстве Совета. Я с большим трудом получил от них разрешение на проведение эксперимента по моей программе.
О чём ещё говорили Высшие, Тия больше не слышала, но она поняла, что своего ребёнка никогда больше не увидит. Она не обладала какими-то специфическими знаниями, читать, считать и писать она научилась от матери, но всё же смогла понять, что тех, достаточно многих, детей, которые не возвращались уже никогда от Высших, просто разобрали на органы. Зачем? Этого она не знала. Тия ничего не сказала другим сёстрам по несчастью, но всю ночь беззвучно проплакала в подушку. А вскоре вновь оказалась в капсуле и, как и в прошлый раз, очнулась от жуткой боли внизу живота и крика младенца. На этот раз ребёнка, а это была девочка, ей принесли практически сразу. Половину цикла они провели в Обители Высших, а потом вернулись в селение. Здесь она с удивлением узнала, что Высшие приказали вождю обеспечивать её и её дочь всем, особенно питанием, запретили наказывать поркой и строго-настрого запретили использовать её для своих утех. К работам в шахтах, где мужчины добывали стаут-кристаллы, а женщины вытаскивали породу на поверхность и промывали в поисках заветных минералов, её тоже запретили привлекать.
Казалось бы, что ещё надо для полного счастья. Живи и радуйся. Но всё же Тии было с каждым днём всё тревожнее и тревожнее. То, что её дочка, которую она назвала Кейта, была особенная, видели все. Она была не похожа на других детей. У неё были совершенно другие разрез глаз, форма ушей и цвет кожи. Теперь каждые четыре декады их с дочкой забирали Высшие и укладывали в капсулы. Больно почти не было. Высшие тоже были очень довольны. А однажды она вновь случайно подслушала разговор.
– Вы были абсолютно правы, и ваша теория полностью подтвердилась.
– Да, я был уверен в своей правоте. Результаты просто поразительные. У нас есть все шансы получить в итоге особь, соответствующую всем требованиям.
– Да, жаль только, что мы потеряли троих.
– Да, жаль. Зато мы проверили теорию о связи биологической матери и ребёнка. Все, кого мы изымали и изолировали от внешней среды, умерли. Зато те трое, что остались, показывают просто выдающиеся результаты. Думаю, Совет будет доволен.
– Когда планируете перейти к следующей фазе эксперимента?
– Не раньше, чем образцы достигнут возраста пяти циклов. Мы уже установили, что по достижении этого возраста вероятность их гибели будет не более одного процента. Тогда образцы можно будет изъять и работать с ними дальше. Возможно, на этот раз нам удастся вырастить особь, которая сможет активировать артефакт.
Голоса удалились, и
С этого момента Тия очень изменилась. Если до этого она была вполне довольна своей жизнью, то теперь в неё словно все демоны вселенной вселились. Она начала дерзить всем окружающим и даже вождю. Её выходки долго терпели, а потом в наказание отправили на пару дней в шахту. А Тия этого только и добивалась.
План побега у неё созрел быстро. Живя достаточно долгое время практически рядом с Вождём, она несколько раз была свидетелем, как его ближние помощники ночью куда-то таскали небольшие ящики, которые перед этим поднимали из тайника. Тогда-то она и услышала это слово. Контрабандисты. Ей удалось проследить, куда уносят ящики, и узнать, что в них. Как-то ночью она прокралась следом за вождём и парой его помощников. Идти по густому лесу пришлось далеко, она уже хотела повернуть назад, когда посреди большой поляны увидела летающую повозку Высших. Тия знала, что эта повозка называется челнок. Та, что стояла на поляне, немного отличалась от тех, которые прилетали в их селение. Да и сами Высшие, вышедшие из неё, носили другую одежду. Они открыли ящики и долго ругались с вождём, говоря, что он принёс им какую-то мелочь, за которую и кредита жалко давать. В ящиках были действительно мелкие стаун-кристаллы. Спор длился долго, но вскоре Высшие вернулись в челнок и улетели, а вождь, возвращаясь в селение, сказал, что контрабандисты стали платить за товар совсем мало, а крупные кристаллы, за которые можно потребовать хорошую оплату, встречаются в шахтах всё реже и реже, да и те приходится все сдавать Высшим, чтобы не вызвать их гнев.
С тех пор Тия решила во что бы то ни стало найти парочку крупных стаун-кристалов и купить себе и дочери место на челноке контрабандистов. Она знала, что где-то там, в небесах, есть другие миры, на которых можно жить. Она не знала, каково там, но почему-то была уверена, что там сможет спрятаться с Кейтой. Она смогла несколько раз своими выходками довести вождя до белого каления, и тот каждый раз отправлял её в шахту.
Тии повезло. Она за всё время смогла найти в промываемой породе целых четыре достаточно больших кристалла, один из которых был редкой чистоты, почти прозрачный. Вынести их тоже было несложно. Надсмотрщики из местных за этим следили без особого рвения. Им было важно, чтобы все работали и никто не отлынивал. Тем более что практической пользы от этих самых стаун-кристаллов не было никакой. Кроме Высших эти камни были попросту никому не нужны.
Она уже обратила внимание, что накануне прилёта контрабандистов вождь приносил ящики со стаун-кристаллами к себе в дом. Дождавшись очередного такого дня, Тия собрала дочку и, едва начало темнеть, бросилась на уже известную ей поляну, стараясь оказаться там раньше вождя. Удалившись немного от опушки, Тия остановилась и прихваченным с собой ножом на ощупь вырезала у себя из затылка следящий чип. Было очень больно, но она смогла вытерпеть, не проронив ни звука. Всё, обратной дороги нет. Теперь, если не удастся убраться отсюда, её неминуемо ждёт костёр. К счастью, челнок уже был на той самой поляне, и возле него двое Высших о чём-то негромко переговаривались. Выскочившую из кустов Тию с ребёнком они едва не пристрелили.
– Вот. – Тия развернула перед одним из контрабандистов тряпицу, в которую были завёрнуты украденные ею кристаллы.
– Что это? – Один из Высших наклонился, чтобы получше рассмотреть, и тут же выпрямился, глядя на неё расширенными от удивления глазами. – Что ты за это хочешь?
– Я хочу, чтобы вы увезли отсюда меня и мою дочь, – на одном дыхании выпалила Тия.
– Куда ты хочешь, чтобы мы тебя увезли?
– Мне всё равно, лишь бы подальше отсюда.
Высшие переглянулись друг с другом и, казалось, беззвучно о чём-то переговорили.