Последний шанс

Liane Moriarty

THE LAST ANNIVERSARY

Copyright © Liane Moriarty, 2005

Издательство Иностранка®

Лиана Мориарти – австралийская писательница, автор нескольких международных бестселлеров. Тираж ее книги «Тайна моего мужа», получившей признание во всем мире, ставшей

супербестселлером, только в США превысил один миллион экземпляров; роман переведен более чем на 35 языков мира. Компания «CBS Films Inc.» приобрела права на его экранизацию.

Роман занимательный, трогательный и мудрый – ни за что не угадаете развязку но она вызовет у вас улыбку

Townsville Bulletin

Выражаю особую признательность своим друзьям Петронелле Макговерн, Марисе Медине и Ванессе Проктор, которые читали и комментировали наброски этого романа. Я также в долгу перед сестрами Николь и Жаклин Мориарти – за все их замечательные предложения и неизменную поддержку. Моя бабушка, Лили Деннет, рассказала мне много полезного про эпоху Великой депрессии, а родители, Диана и Берни Мориарти, помогли изучить географический регион, где разворачивается действие «Последней Годовщины». Кроме того, я хочу сказать огромное спасибо своему литературному агенту Фионе Инглис, а также издателю и редактору Кейт Патерсон, благодаря усилиям которой моя книга стала значительно лучше.

– Ты действительно считаешь, что это сойдет нам с рук?

– Конечно, иначе я бы и предлагать не стала.

– Нас посадят. Это третья из моих фобий. Первая – пауки, которые живут в дымоходе, вторая – деторождение и наконец – боязнь оказаться за решеткой.

– Никого не посадят в тюрьму, глупышка. Мы будем жить долго и счастливо, станем чопорными сухонькими старушками и напрочь забудем про свои нынешние страхи и опасения.

– Не могу представить нас чопорными сухонькими старушками.

– Да уж, и я тоже.

Семейная жизнь – тяжелый труд, а подчас и скука. Очень похоже на работу по дому, которой конца-краю не видно. Приходится, стиснув зубы, тянуть лямку, и так день за днем. Разумеется, мужчины стараются значительно меньше нашего, но на то ведь они и мужчины, верно? Работой по дому они тоже не очень-то себя утруждают. Во всяком случае, так было в мое время. Конечно, сейчас мужчины сплошь и рядом готовят, пылесосят, меняют детишкам подгузники – много чего делают! Правда, на вашу долю все равно приходится гораздо больше, согласна? Хотя девушек теперь не особенно готовят к замужеству…

– Тетя Конни, все это прекрасно, но дело в том, что меня не интересует семейная жизнь в целом. Меня интересует брак Элис и Джека. Как бы вы его описали? Ординарный? Неординарный? Постарайтесь вспомнить! Важна будет даже мельчайшая подробность.

Как вы думаете: эти двое любили друг друга?

– Любили ли они друг друга? Ха! Сейчас я скажу тебе что-то очень-очень важное. Запиши. Готова?

– Да-да, готова.

– Любовь – это решимость.

– Любовь – решимость?

– Верно. Решимость. Не чувство. Вот этого вы, молодые, не понимаете. Поэтому часто разводитесь. Не обижайся, дорогая. А теперь выключи свой дурацкий магнитофон, и я приготовлю тебе тост с корицей.

– Я и так объелась, тетя Конни. Правда. Как ни печально, но вы мне совсем не помогли. Понимаете, тайна младенца Манро напоминает пазл. Вы – фрагмент этого пазла. Если я найду все фрагменты, то смогу разгадать загадку. Только представьте: столько лет спустя тайна раскрыта! Это будет потрясающе, правда?

– Ах, Вероника, детка, почему бы тебе не устроиться на работу? На стабильную работу, в какое-нибудь солидное место, например в банк.

Это было как гром среди ясного неба: сразу после пасхальных каникул Томас Гордон, бывший возлюбленный Софи Ханивел, вдруг позвонил ей на работу с предложением встретиться в кафе. Заявил, что им надо кое-что серьезно обсудить.

– Полагаю, ничего слишком серьезного?

Софи слышит свой срывающийся от радости голос. Сердце бешено колотится, как будто она с кем-то крупно повздорила. Услышав этот знакомый, но теперь уже чужой голос, она даже вздрогнула. Они ведь расстались целых три года назад и с тех пор ни разу не разговаривали.

– Надеюсь, никто не умер? – бодро спрашивает Софи.

Надо же было сморозить такую глупость! Должно быть, всему виной нервы.

Наступает пауза, а потом Томас произносит:

– Ну, вообще-то, ты угадала: кое-кто действительно умер.

Софи ударяет себя ладонью по лбу. И, смущенно откашлявшись, вовремя вспоминает вежливые слова, которые принято говорить в таких случаях.

– Томас, – проникновенно и печально произносит она, – мне очень жаль. Прими мои соболезнования.

– Да, спасибо, – отрывисто отвечает тот. – Ну так что, мы можем сегодня встретиться в баре?

– Да, конечно. Но… Так кто же все-таки умер?

– Слушай, давай поговорим об этом вечером.

Словно они и не расставались! Неужели так трудно сказать напрямик? Губы Софи начинают складываться в досадливую гримасу, как это прежде частенько бывало во время телефонных разговоров с Томасом.

– Но я весь день буду думать: кто, кто же умер?

Он тяжело вздыхает и говорит:

– Моя тетя Конни.

– О-о! – Софи испытывает облегчение, но старается не показать этого. – Мне очень жаль.

Она хорошо помнит тетушку Конни, но старушке, должно быть, было лет девяносто, не меньше. Софи видела ее всего пару раз, и уж наверняка после трех лет гнетущего молчания – оба они тяжело переживали разрыв – Томас пригласил бывшую возлюбленную в кафе не для того, чтобы поставить ее в известность о смерти престарелой родственницы.

– Полагаю, об этом сообщат в газетах, – говорит Софи. – Она ведь была в своем роде знаменитостью, да?

– Да, возможно. Ну ладно, тогда до вечера. Буду очень рад тебя увидеть. Итак, в баре «Риджент», в шесть. Тебе удобно туда подойти?