Последний штрих
Шрифт:
Мне потребовалось некоторое время, чтобы освоиться. Вечеринка для сотрудников «Тайме» вопреки уверениям Зака оказалась вовсе не рядовым мероприятием. У входа был разостлан темно-синий ковер, вдоль которого стояли прозрачные подставки, увитые лилиями. Границы просторной площади обозначались занавесями из роскошного желтого шелка, свисавшими с черных лакированных рам. В углу горделиво бил роскошный фонтан, орошая плиты брызгами; напротив отливал яркой бронзой круглый концертный зал Марка Тейпера, Я чувствовала себя так, словно попала в гигантскую шкатулку с драгоценностями.
Зак
– Что будешь?
– Шотландское виски, пожалуйста.
– С содовой?
– Неразбавленное.
Зак взял напитки (сам он выбрал пиво).
– А я и не знал, что тебе нравится шотландское виски, – пошутил он, совсем как актер из старых голливудских фильмов, и протянул мне высокий бокал.
– Еще одна такая доза, и я свалюсь под хозяина, – ответила я голосом Дороти Паркер.
Он поднял бокал.
– За нас.
Мы чокнулись. – Зак!
К нам направлялся чрезвычайно высокий и худой человек с сияющей лысиной. На нем был светло-коричневый костюм. Рядом шагала женщина в белом брючном костюме – тоже очень худая. Они были похожи друг на друга, как это часто бывает с владельцами собак и их питомцами. «Интересно, кто из них хозяин, а кто – шавка?» – подумала я.
– А вот и первый редактор, – прошептан Зак и протянул мужчине руку. – Как дела, Том?
– Неплохо, неплохо. Знакомься: моя жена Стиви.
– Рада познакомиться, Зак, – сказала та. Затем Том и Стиви повернулись и выжидающе посмотрели на меня.
– Это Джесси Холтц, – сказал Зак.
– Здрасьте. – Я поочередно пожала их костлявые руки.
– Очень приятно. – Стиви едва притронулась к моей руке. Она была всего года на три старше меня, но было заметно, что она ведет совершенно иной образ жизни. Наверняка занимается на велосипеде-тренажере и никогда не забывает принимать витамины. У нее была короткая стрижка (у меня даже прически не было, длинные волосы просто висели, как у девчонки), а в руках она держала дорогую сумочку из кожаных лоскутков. Одежду и аксессуары, как у нее, при жизни одалживала мне Сесил.
Стиви и я смотрели друг на друга. Я услышала, как Том сказал:
– Зак, я хотел бы поговорить насчет той симпатичной обеденной упаковки, которую мы собираемся выпустить в апреле...
Мы со Стиви остались с глазу на глаз.
– И где же вы познакомились с Заком, Джесси? – спросила Стиви.
– В колледже.
– В колледже? – Она озадаченно склонила голову набок.
– В Калифорнийском университете, – уточнила я.
– Тогда вы, наверное, знаете... Простите, если вмешиваюсь не в свое дело... – Стиви неловко умолкла, и тут меня осенило: мы с Заком толком не продумали легенду. Может, не стоило упоминать колледж? Но мне было интересно, что скажет Стиви. – Видимо, вас связывают... старые чувства? – смущенно проговорила она. Я поспешила ей на выручку.
– Нет, что вы! – Я улыбнулась. – Мы просто старые друзья. Знакомы уже десять лет.
– А! – облегченно кивнула Стиви. Складки на ее лбу разгладились. – Мне очень жаль, что так случилось с Сесил. Вы с ней были близки?
– Очень. – Я отхлебнула виски.
– Знаете, она всегда посещала подобные мероприятия.
Я согласилась со Стиви. Сесил и в самом деле была чудо. Вот только даже теперь трудно было говорить о ней в прошедшем времени.
– Я ничего не пропустил? – К нам снова подошел Зак. Стиви завязала с ним ничего не значащий разговор, стараясь не касаться покойной Сесил.
– рассказала мне, что вы познакомились в колледже. Ну разве это не здорово?
– Здорово. – Зак кинул на меня вопросительный взгляд, надеясь понять, что здесь без него происходило.
– Еще бы не здорово! – отозвалась я и стрельнула в его сторону глазами, мол, лучше не спрашивай.
За последующие полтора часа я познакомилась с тремя редакторами и их женами, кучей рекламодателей и с одним ресторанным публицистом, который умолял Зака составить отзыв на ресторанчик своего клиента. Я выпила три бокала шотландского виски, съела три миниатюрных пирожка со шпинатом и полдюжины цыплят на вертеле. Мне вспомнилось, как отреагировала Брин, когда узнала, что я буду сопровождать Зака. Она сказала:
– Думаешь, там будет весело, потому что...
– Ничего такого я не думаю! – перебила я. – Я иду с ним только потому, что он меня об этом попросил.
– Тебе лучше знать, зайка, – ответила она. А потом сказала, что больше разговаривать не может – приехал клиент, встреча с которым назначена на три часа. Я положила трубку. Непонятно: неужели Брин рассердилась? В последнее время она вообще ведет себя как-то странно.
Но весело все же было – по-своему. Наблюдая за тем, как Зак пожимает всем руки и беседует о еде, я вдруг поняла, что никогда прежде не видела его в таком свете. Зак был всеми уважаемым дегустатором. Законодателем вкуса. Наконец, просто мужчиной. Вот только люди меня утомили: никто не понимал, что я за птица и о чем со мной говорить. Объяснив в шестой раз, как мы познакомились с Заком, я направилась в туалет, в надежде хоть там найти уединение, и случайно подслушала разговор двух женщин у раковины. Через щелку под дверью кабинки были хорошо видны их ноги.
– Автомобильная авария, – сказана обладательница бежевых лодочек, украшенных горным хрусталем.
– Какой ужас! – откликнулись розовые туфли. – Она была красавицей.
– Да, – согласились лодочки с горным хрусталем. Шикарная кожа.
Владелица розовых туфель попросила подождать, пока она накрасит губы.
– Зак просто душка, – продолжили лодочки. – Естественно, он сильно переживает. Еще бы, такая трагедия.
Что-то в этих костлявых лодыжках было знакомое. Тут я вспомнила: такие же туфли были на Стиви.
– Как ты думаешь, он встречается с этой особой? Стиви рассмеялась:
– Вряд ли! Ты же помнишь, какая у него была жена.
Лишь после того, как они ушли, я осмелилась спустить соду.
– Ну что, развеялась? – спросил Зак, когда я вернулась.
Я кивнула: да, развеялась. С меня хватит.
Мы снова ступили на эскалатор. Я смотрела в затылок Заку: он медленно спускался вниз. В голове у меня вертелись слова: «Ты же помнишь, какая у него была жена». Вдруг Зак обернулся и увидел, что я на него пялюсь. Я отвела взгляд.