Последний теракт. Книга вторая
Шрифт:
– Ты доверяешь ему? – только и спросила Настя после недолгого раздумья. В ее, таком человеческом голосе не слышалось и нотки упрека.
– Да, – признался Платон, и тут же добавил, – но это не оправдывает мою слабость.
– Не кори себя, — Алмазова подумала, и решила не добивать его своей критикой, – ты принимаешь решения, находясь в обстановке чрезвычайно опасной и непредсказуемо взрывной – неудивительно, что ты можешь допустить ошибку, учитывая то, что все это так неожиданно свалилось на тебя. Но, как я понимаю, ничего страшного пока не произошло, и, возможно, твой друг даже сыграет нам на пользу. Главное, чтобы он не наделал глупостей
– Я… не знаю, – признался Платон, – я вообще не хотел бы его задействовать, хотел бы, чтобы все сказанное мной забылось как страшный сон, да и вообще…
– Знакомая песня, держу пари, что и по поводу встречи со мной ты неоднократно думал так же.
– Да, думал. Но мне уже нет пути назад.
– Это неправда, – возразила Настя, – ты всегда сможешь уехать куда подальше пока все не началось.
– Нет, – покачал головой Платон, – уже не смогу.
– Что ж, я рада. И повторю, не уничтожай себя за то, что втянул в это дело близкого тебе человека. Думаю, ты все таки сделал правильный выбор, тем более, как ты говоришь, Михаил Олегович теперь спит и видит как бы помочь нам разобраться во всем этом?
– Да, он очень хочет помочь, – по-прежнему с грустью ответил Платон.
– Вот и хорошо, я думаю, судьба не зря выбрала его.
– Это не судьба, это сделал я, – упорствовал он, словно пытаясь доказать Алмазовой чудовищные последствия своей ошибки.
– Неважно, то, что должно произойти, перевернет весь мир, миллионы человеческих судеб, и только единицы, как всегда, способны остановить или хотя бы отсрочить неизбежное. Но давай вернемся к реальности. Ты что-нибудь еще хотел мне рассказать?
Платон покачал головой и ответил, что больше ему поведать нечего.
– Хорошо. Как Соколов? Ты же видел его сегодня?
– Да, – удивился он, – а как ты узнала? Впрочем, неважно. Соколов в порядке, как всегда, собирается куда-то уехать на выходных из страны?
– Куда? Надолго?
– Да понятия не имею. Случайно перехватил из телефонного разговора, пока Соколов сидел у меня в кабинете. Он говорил, кому не знаю, что на выходных его в стране не будет.
– Хм, интересно-интересно. А Меленков что, собирался куда-нибудь?
– О таком не слышал, – пожал плечами Платон, – но даже если собирался, он же мне не докладывает о своих передвижениях.
– Пусть так, – согласилась Алмазова, – но вспомни, пожалуйста, еще раз Соколова. Ты не заметил за ним какой-то странности, необычности в поведении, например? – Ее почему-то очень волновал этот вопрос.
– Да вроде нет, – недоумевал Платон, который никак не мог понять, к чему она клонит. – Разве что только оживленный он весьма, даже, можно сказать, перевозбужден, ну, в смысле, по-рабочему перевозбужден, – он даже покраснел почему-то от этого слова. – Мечется как угорелый, сносит все неосторожно на своем пути.
– Что ж, все понятно, — удовлетворенно ответила Алмазова. – Соколов готовиться к карательной экспедиции, как он это любил повторять. Эх, Саша-Саша, великий войн, но никудышный актер.
– Какой-какой экспедиции? – не понял Платон. – О чем ты толкуешь?
– Ничего, просто Соколов решил отправить на тот свет каких-нибудь уродов.
– Почему сразу уродов?
– Просто ты плохо знаешь Александра.
– Зато ты я посмотрю, его знаешь замечательно, – Платон и сам не понимал, отчего так разозлился, но полоса острой, необъяснимой ревности вдруг полоснула его сердце. – Почему ты всегда так защищаешь его, забывая, что именно СБГ отправила тебя на тот свет? Я все равно не верю, что он мог не знать этого!
– Тише-тише, Платончик, дорогой, не кипятись, – примирительно сказала Алмазова, – я действительно слишком доверяла и доверяю Соколову и уверенна, что он к этому не имел никакого отношения.
– Кто же тогда, по-твоему, отдал приказ, не Меленков ли лично?
– Кто отдал приказ тому наемнику, который сбил меня насмерть? Нет, не Меленков. Толя лишь намекнул своему проклятому псу, имени которого, да и фамилии я никогда не знала, а тот передал намек уже дальше.
– Постой-ка постой, с это места поподробней, пожалуйста, – напрягся Платон. – Кто такой? Что за человек?
Алмазова долго не отвечала, задумавшись.
– Помнишь, я говорила тебе, что Соколов знает далеко не все, что твориться за его спиной в структуре СБГ?
– Прекрасно помню, и очень хотел вернуться к этому вопросу, да случай все не подворачивался.
– СБГ весьма обширная структура даже для службы безопасности большой корпорации, – продолжала Настя, не обращая внимания на явный сарказм со стороны Платона. – Ее сфера деятельности распространяется на добрую половину Европы и Америки, и, думаю, она вряд ли уступает своему техническому оснащению службе безопасности Японии. Не таращь так глаза, СБГ росла и развивалась параллельно с корпорацией гигантскими темпами. Соколов, безусловно, ведает всем, что связанно с непосредственно безопасностью Меленкова, развитием военной базы «Сокол», всей внешней разведкой, и в этом ему равных нет. Но, к сожалению, есть и обратная сторона медали. Вот уже более пяти лет разрозненные структуры СБГ курируют операции крупных наркопоставок доброй половины трафика Золотого треугольника. Более того, более четверти рынка торговли оружием на территории африканских государств подвластна СБГ. Кто, по-твоему, следит за этой сферой деятельности службы безопасности, Соколов? Нет. Сомневаюсь, что Александр вообще об этом знает. Здесь его место занимает человек, о котором я могу поведать немногое – бывший экстремист, организатор ряда терактов на территории стран бывшей СНГ в 90-х, с торговлей наркотиками связан еще раньше. Ни имени, ни фамилии, все только по поддельным документам. Редкой породы тварь, низость которой, наверное, ужаснет самого дьявола, этот человек связан с Меленковым вот уже десять лет. Превосходный боец, кстати, весьма здоровенная детина, правда, не Соколов. В определенных кругах прославился идиотским прозвищем Тони, в честь Тони Монтана, героя картины «Лицо со шрамом», где играл Аль Пачино, помнишь? Он на самом деле похож чем-то на Пачино, более того, имеет характерный шрам во всю левую щеку от удара топором. Наверное, это все, что я могу сказать про эту тварь.
– И ты уверена, что именно он стоит за твоим убийством?
– Уверенна, что именно через него Меленков все осуществил. Толя всегда использовал его для самых гнусных целей.
– Страшные вещи ты говоришь. Я никогда не видел никого подобного, кто подходил бы под это описание.
– Не сомневаюсь, – подтвердила Алмазова, – такие люди редко бывают на виду. Итак, к чему мы пришли – Соколов на выходные улетает в командировку, значит, рядом с Меленковым его не будет. Редкая удача. Хм.