Последний викинг. «Ярость норманнов»

Степанов Сергей Александрович

– Я предупредил, что потребую услугу. Ты приплыл с Ториром Собакой?

– Да. Я отправился в викинг, потому что присмотрел хорошую усадьбу. Земля в наших местах дорогая. Твоего подарка не хватает, чтобы купить ее. Торир обещал, что мы обогатимся в Стране Бьярмов.

– Ты плыл на одном корабле с Ториром?

– Нет. На нашем корабле двадцать пять человек. Остальные вместе с Ториром на большом корабле. Наш корабль вмерз в лед недалеко отсюда. При отплытии мы замешкались, уронили парус. Торир где-то впереди. Но думаю, его корабль тоже сковало льдом.

– Вот что я тебе предлагаю:

отведи нас на свой корабль. Когда мы покончим с твоими товарищами, я подарю тебе столько мехов, что хватит на две усадьбы. Вернешься домой через Гардарику и уже весной будешь пахать собственную землю. Соглашайся, иначе я убью тебя!

Кетиль без промедления согласился стать предателем. Глядя на его счастливую улыбку, которую не могла скрыть заиндевевшая борода, Харальд с презрением думал: «Низкий бонд! Такие, как он, позорят имя викингов! Но без предателя не обойтись. У Торира слишком много людей. Их надо перебить по частям». Харальд хорошенько обдумал, как воспользоваться услугами предателя. Он велел Кетилю снять верхнюю одежду мертвых товарищей и бежать за ним в лагерь словен. Когда они пришли в лагерь, Харальд велел не спускать глаз с пленника и изложил исландцу Халльдору свой замысел:

– Мы применим ту же хитрость, какую применил Барди, то есть переоденемся. Но не в женское платье, а в одежду убитых мною викингов. Люди на корабле примут нас за тех, кто был послан на разведку.

Ночью они отправились к кораблю викингов. На темном небе высыпали яркие звезды, взошла луна, и лед искрился, как днем. Дорогу указывал Кетиль. За ним шли Харальд и Халльдор в плащах викингов, а за ними следовали дружинники-словены. Когда они, скрываясь за деревьями и кустами, подобрались к кораблю, вмерзшему в лед недалеко от берега, Харальд приказал дружинникам быть наготове и ждать огненного знака. Втроем они двинулись к кораблю. Викинг, несший стражу, увидел их в лунном свете. Как и надеялся Харальд, принял их за своих.

– Это ты, Тюленьи Яйца? – раздался с корабля грубый голос.

– Да! Мы вернулись! – ответил Кетиль, стараясь не выдавать свое волнение.

– Нашли ли вы Торира Собаку?

– Да. Его корабль далеко впереди. Он тоже окружен льдом. Но Торир уверен, что скоро подует южный ветер и сломает лед. Так предсказывает финн-колдун, которого он всегда возит с собой.

– Только бы финну удалось вызвать ветер. Не хочется зимовать в Стране Бьярмов.

Викингу не пришлось зимовать в чужих краях. Едва он протянул руку, чтобы помочь подняться на борт корабля, как Кетиль дернул его вниз, повалил на лед и зажал ему рот. Исландец Халльдор ударил стража по голове обухом секиры. В полном безмолвии викинг отправился в Хель.

– Тебе не жаль товарища? – прошептал Харальд.

– Какой он мне товарищ! Он из Халогаланда, а я трёнд! – пробурчал Кетиль.

– Где спят остальные?

– Под досками. Выход здесь.

– Зови словен! – тихо приказал Харальд исландцу.

Халльдор раздул трут, поджег кусок бересты и помахал им в воздухе крест-накрест. Дружинники спустились с крутого берега и бесшумно окружили корабль. Когда они приготовились, Харальд подал знак Кетилю. Тот закричал во все горло:

– Вставайте! Лед тронулся! Поднимайте парус!

Через

мгновение над палубой показалась голова викинга. Так и не успев толком продрать глаза, он снова закрыл их после удара секирой. За ним выполз второй, увидел Кетиля и свалился мертвым на палубу с проломленным черепом и открытым от удивления ртом. Пробудившиеся викинги поняли, что на корабль напали. Они хватали секиры, отбрасывали доски и пытались выбраться наружу, однако словены были начеку и разили викингов копьями. Бойня при лунном свете продолжалась долго. Несколько викингов затаились под трупами товарищей. Когда дружинники спустились вниз, они выскочили, спрыгнули с корабля и бросились под защиту кустарника. Однако Харальд заранее оставил на берегу лучников, расстрелявших беглецов. Из двадцати пяти викингов в живых остался один лишь Кетиль Тюленьи Яйца. Он приступил к Харальду со следующей речью:

– На корабле нет добычи. Торир Собака никому не доверяет и возит все меха на своем корабле. Здесь только бочка с пивом, да и ее Торир опечатал своей печатью и запретил цедить пиво.

Под палубой у мачты стояла средней величины бочка. Харальд сломал свинцовую печать и выбил затычку. Из бочки хлынуло пиво. Дружинники радостно подставляли под струю свои шлемы и утоляли жажду. После горячей битвы пиво пришлось в самый раз. Опьяневший Кетиль спросил умоляющим голосом:

– Харальд, ты не запамятовал, что обещал вознаградить меня?

– Я сдержу слово и одарю тебя мехами из моей доли.

– Наконец-то у меня будет земля и хороший хутор! – обрадовался Кетиль. – Приглашаю погостить у меня, когда ты вернешься в Норвегию.

Человек предполагает, а Господь Бог располагает. Дружинники собирались гулять всю ночь напролет, но пиво неожиданно быстро закончилось. Раздосадованные дружинники улеглись между трупами викингов и крепко уснули. К Харальду, стоявшему на корме, подошел исландец Халльдор и тихо спросил:

– Как поступим с предателем?

– Он достоин смерти, но…

Харальд поведал исландцу, как спасался бегством после битвы при Стикластадире. Он упомянул, что молодой бонд провел его тайной тропой, вспомнил водопад, где Кетиль ловил лососей. Он рассказал о костре, к которому они жались, боясь, что из темноты явится мара и задушит их во сне. Сказал он о щедром подарке, сделанном бонду, когда тот вывел его в безопасное место. Харальд закончил свою речь:

– Я обещал сохранить ему жизнь и не хочу нарушать слова.

– Твой брат – святой, ты – ангел, а я – грешник, – изрек исландец и оставил Харальда одного.

Харальд размышлял о том, каким способом лучше подобраться к кораблю Торира. Ночная схватка была удачной. Торир лишился двадцати пяти человек, а он не потерял ни одного дружинника. Но все равно викингов больше. Их корабль неподвижен, но Торир Собака будет отчаянно драться. Врага следует уважать, тем более такого, как лендрманн с острова Бьяркей. Сигват Скальд сложил поминальную драпу об Олаве Святом, в которой были такие строки: «Кто взял в ум, что Торир трусоват? Мне хватит глаз, дабы видеть дерзость пса на поле брани». Мысли Харальда прервал Халльдор, вернувшийся на корму. Исландец молча протянул золотое ожерелье, блеснувшее в лунном свете.