Последний вздох
Шрифт:
— Спасибо, что пришли, — сказал Мирнин, и предложил первую порцию Шейну, с блюдцем и всем прочим. Шейн моргнул и взял чашечку, не зная, что с ней делать — хрупкий фарфор казался в особой опасности в его больших руках. — Мне очень приятно видеть вас обоих. И как у вас дела? Присаживайтесь, пожалуйста.
— Куда? — спросил Шейн, оглядываясь вокруг. Казалось, на мгновение Мирнин запаниковал, а потом просто… исчез в вибрирующей вспышке. Он вернулся до того, как Клер удивленно вздохнула, и нес два больших кресла, по одному в каждой руке, поднимая
— Вот, — сказал он.
Ну, он проявлял такое беспокойство, действительно. Шейн сел, затем отскочил с визгом, разбрызгивая чай бледно-коричневой волной.
— Ох, простите, — сказал Мирнин, и поднял с кресла что-то, что выглядело как хирургическая пила. — А я все гадал, куда она подевалась.
— Должна ли я спросить? — сказала Клер.
— Ты знаешь, что я иногда провожу исследования, — сказал он. — И в ответ на твой вопрос, вполне вероятно, что ты не должна спрашивать. Молоко?
Последнее было адресовано Шейну, который все еще приходил в себя. Он медленно опустился в свое кресло. — Чувак, мы живем в Техасе. Горячий чай — это не по нам. Чай со льдом, конечно. Я понятия не имею. Разве молоко должно быть там?
— Я сдался, пытаясь воспитать тебя, — сказал Мирнин и повернулся к Клер. — Молока?
— Нет, благодарю.
— Гораздо лучше. — Мирнин поставил кувшинчик сливок и прислонился к лабораторному столу, держа руки в карманах. Он засунул туда и хирургическую пилу, и Клер надеялась, что он случайно не порежется. — Я думал о некоторых усовершенствованиях в нашей системе, Клер. Всего несколько. Ничего, что может вызвать беспокойство, я обещаю. И по нашей договоренности, я не проделываю их самостоятельно без предварительного коллегиального рассмотрения. Ну, не коллега, ведь у меня нет коллег, но ты понимаешь, что я имею в виду.
— Всё это, и к тому же скромный, — сказал Шейн. — Фрэнк поблизости?
Они все замерли на мгновение в ожидании. Фрэнк Коллинз — отец Шейна — являлся в какой-то степени призраком, при всех намерениях и целях. В действительности, он был немного мертвым… Его мозг спасли и подсоединили к алхимической машине Мирнина, которая выполняла множество странных вещей в Морганвилле. Временами Фрэнк уделял внимание, но иногда он просто не хотел отвечать. Может быть, он спал. Мозгам необходимо спать.
Но после затянувшихся секунд, что-то блеснуло в конце лаборатории, словно включилась лампа в старом телевизоре… и затем медленно стабилизировалось изображение мужчины, направляющегося к ним. Фрэнк всегда проявляется в серой гамме, а не в цвете, и это было тонкое, как бумага, двумерное изображение. Ограничения данной системы, хотя Клер так и не удалось выяснить, почему. Впрочем, она и не совсем понимала весь механизм проецирования изображения.
Фрэнк выбрал для себя изображение, очень похожее на его старую физическую внешность: среднего возраста (однако не настолько потрепанный, каким Клер его запомнила)
Раздражение уменьшилось, когда он увидел сидящего в кресле Шейна. — Сынок, — сказал он. — Так теперь эта девочка заставляет тебя пить чай?
Шейн очень медленно отпил глоток чая, чего, Клер совершенно точно знала, ему не хотелось делать. — Привет, Фрэнк. — Он все еще свыкался с этой переменой: иметь дело с его живым отцом было трудно, а иметь с ним дело, как с вампиром — еще хуже. Но сейчас, по крайней мере, между ними был один неизменный аспект: Фрэнк не мог физически расправиться с ним. И с точки зрения Шейна, положение улучшилось. — Как живется в банке в эти дни? Удовлетворяет?
— Бывало и лучше. — Фрэнк пожал плечами. — Я вижу, вы все еще вместе. Хорошо. А могли и усугубить все.
— Фрэнк, — сказал Мирнин, и вся нервозность исчезла из его голоса, сделав его плоским и холодным. — Если тебе хочется оскорблять, я могу просто отключить твой звук на несколько дней, пока ты не научишься манерам. Это мои гости. Допустим, мне не очень нравится твой сын, но я же терплю его, и ты можешь поступать так же.
— Я разговаривал с девушкой. Я имел в виду, что она могла усугубить. Как ты, например.
Мирнин на несколько долгих, тревожных секунд уставился на мерцающее изображение Фрэнка темными, непроницаемыми глазами. — Заползи обратно в свою пещеру, — сказал он ему.
— Сейчас.
— Не могу, — сказал Фрэнк. — Ты запрограммировал меня предупреждать тебя, если в городе что-нибудь случится по моей части. Ну, это происходит. Кто-то пытался прорваться через южную границу города на фургоне. Машина выведена из строя и стоит на обочине дороги. Я отправил полицию.
— И? — спросил Мирнин. — Что на счет этого?
— И кто-то просто подошел к восточной границе города, и ждет разрешения на вход. Подумал, тебе захочется знать — это было в дневное время.
— Кто это?
— Я не знаю, но он вампир. Прямо сейчас он сидит в разбитой им палатке.
— Что ж, это странно.
— Похоже, что так, — согласился Фрэнк. — Он не совпадает ни с одним вампиром из моих баз данных, так что он никогда не был в Морганвилле. У нас появился истинный новичок.
— Новичок, которому известно достаточно, чтобы ждать разрешения на границе, — сказал Мирнин. — Это необычно.
— Вот почему я завел этот разговор.
Мирнин на секунды коснулся пальцем своих губ, а потом вдруг развернулся и посмотрел на Клер. — Ты можешь пойти, — сказал он. — Спроси его, что он хочет.
— Я? Я вам не вампирская встречающая организация.
— Сейчас день, — сказал он. — И хотя многие из нас могут выходить на улицу, мы бы предпочли не рисковать. Ношение защитных одежд в Морганвилле, как правило, характеризует нас как… необычных. С нынешним волнением среди населения, будет безопаснее, если мы отправим кого-то вроде тебя.