Последний загул
Шрифт:
— Да бога ради! — согласился Рогов. — Квартира — бывшее совместное владение мое и Валерия, а теперь моя она со всеми деревяшками. Пусть скрываются. А с какой стати эти нелюбезные дамы так на них взъелись?
— Я думаю, Евгений внесет ясность по этому вопросу, но после вашего выступления. Сначала вы расскажите, какие новости вы принесли мне от мадам.
Семен Геннадьевич залпом выпил свое виски, вытер ладонью губы и встал, чтобы налить себе еще.
— Екатерина Дмитриевна позвонила мне и попросила приехать для переговоров по доле Валерия
Можно подумать, что он выступает перед аудиторией, вчетверо солидней нашей, такой важный был у него сейчас вид.
— Поначалу они обнадежили меня, по телефону…
— Это они могут! — вставил слово Ребро.
— Но при встрече сразу повернули разговор в другую сторону. — Он замялся, крутя в пальцах стаканчик с выпивкой, и, решившись, заговорил, как бросился в омут головой вниз с берега. — Гореловы объявили Валерия убийцей и представили мне доказательства этого. Позапрошлым летом он убил человека. Своего приятеля. На Волге, во время пьяной драки. Вот как все непросто оборачивается, Татьяна.
Евгений посмотрел в округлившиеся Надюхины глаза и запоздало присвистнул.
— Какие доказательства? — спросила я.
— Видеозапись.
Рогов закурил и бросил на стол пачку «Данхилла».
— А если подробней? — спросил Женька.
— Убитый — Владимир Богомолов, я запомнил это имя. А на видео драку снимала Валентина Горелова.
— Вам прокрутили запись? — поинтересовалась я.
— Да, от начала до конца. И с пояснениями. Валентина рассказала подробности.
На Волгу они отправились вчетвером, двумя парами. Валентина с Валерием, по старой памяти, а Богомолов с какой-то Еленой. Это, Татьяна, произошло вскоре после того, как на Валерия накатила хандра.
Я заметила, как посуровел при этих словах Ребро, как сжались его губы и задвигались желваки на скулах.
— Поначалу была идея ехать большой компанией и отдыхать на широкую ногу, но воспротивился Валерий.
— Для поездки был какой-то повод? — перебила его я.
— Да. «Фавор» заключил годовой договор с какой-то самарской фирмой на поставку партии турецкой ювелирки.
— С «Тоболом»? — вырвалось у меня.
— Не знаю. Фирму Гореловы не назвали. Так вот, короче говоря, поездка оказалась не такой веселой, как планировалось. Валентина утверждает, что настроение всем портил Валерий, ставший вдруг не в меру занудливым. Пили, конечно, от души и вскоре набрались хорошо. Елена, подруга Богомолова, уснула, парней понесло купаться, а Валя взялась за видеокамеру.
— Как по заказу все! — прошептала Надежда.
— Уже в воде вспыхнула ссора, началась драка, переместившаяся на глубокое место. Валентина перестала снимать, когда Богомолов ушел под воду после того, как Валера пытался его душить.
Рогов, закончив, влил в себя вторую порцию спиртного, и я последовала его примеру, решив после этого перейти на кофе.
— Что скажете,
Я позволила себе взять его сигарету и ответила только после хорошей затяжки:
— Что ж вы так разволновались, Семен Геннадьевич? Секундочку! — оборвала его, попытавшегося ответить. — Я не вижу пока прямого отношения этого происшествия к нашей с вами цели — изъятию капитала Валерия из закромов «Фавора».
— Печальное дело, но ничего из ряда вон… — поддержал меня Женька по-своему, — тем более что Валерка и сам теперь у господа.
— Семен Геннадьевич, — я встала, шагнула к нему и даже нагнулась слегка, чтобы поближе оказались его глаза, — как Гореловы объяснили свое молчание об этой истории? Они молчали целый год, а?
— Да не потребовал я от них никаких объяснений! — отмахнулся он от меня смущенно. — Шокирован я был.
— Растерялся! — уточнил Евгений.
— Можно и так сказать… А кто бы на моем месте остался равнодушным?
— Спокойным, — поправил его Женька. — Как же, как же! Любимый племянник, опора и надежа, и на тебе — убийца! Ха!
— Молодой человек!
У Реброва вновь заиграл на щеках румянец и глаза полезли из орбит. До взрыва, способного разрушить все мои планы, оставались мгновения.
— Спокойно! — скомандовала я и шагнула вперед. — Замолчи! — рявкнула на Женьку, вознамерившегося продолжить.
Надо было открыть какой-то клапан, и я выбрала смирно сидящую и мало что понимающую Надюху.
— Вон отсюда, — закричала я на нее, — на кухню, кофе готовить, быстро!
Она испарилась с такой скоростью, что меня едва смех не разобрал.
— Вот что, господа! — обратилась я к ним со всей доступной мне твердостью. — Ваша грызня мне не нужна. Я с вашей подачи основательно разворошила осиное гнездо, и мне не улыбается подставлять голову под удар, если вы затеете склоку.
Высказалась я не ясно даже для себя. Но прозвучало это внушительно и действие оказало. На что и рассчитывала.
«Тихий ангел пролетел», — так можно было сказать про наступившую после моих слов тишину. Я уселась на диван, рядом с Ребровым и, помолчав, предложила Рогову продолжить:
— Я так полагаю, что на этом дело не закончилось, Семен Геннадьевич?
— Да! — вздохнул он устало. — Гореловы, Гореловы! Этим убийством они приперли меня к стенке. Они пригрозили придать дело огласке, а такая известность мне не нужна. Фамилия-то одна! Поймите, Татьяна, я сотрудничаю с солидными людьми, и что же получится?..
Вот уж воистину, «когда бог наказывает, то отбирает разум».
Убеждать его в беспочвенности опасений я не стала. Недаром же они год молчали! И Женьке запретила, повернувшись так, чтобы Рогову не было видно моего лица, прикусила кончик языка. Женька меня понял. И так этот солидный человек выглядит сейчас дуралеем, не надо усугублять. Успокоится и сам поймет что к чему.
— Что теперь делать, Татьяна Александровна?
Вопрос прозвучал, и, значит, ситуация опять под моим контролем. Так-то лучше.