Последняя фаворитка императора

Минаева Анна Валерьевна

Не смогла бы радовать императора.

Лунный свет все еще стелился по ковру, когда клинки тихо попадали на ковер. В момент, когда последний из них приземлился на пол, осела и я. Чувствуя, как гудят ноги, болят руки, разрывается грудь от тяжелого дыхания. А ненависть и злость притупляют боль и рационализм.

Шагов я не услышала, зато заметила перед собой ноги в высоких сапогах.

Император присел на корточки, подцепил мой подбородок пальцами и, заставив вновь посмотреть ему в глаза, с жесткой ухмылкой проговорил:

–

Как же давно я мечтал увидеть тебя перед собой на коленях, Талиана Арвалэнс. Ты даже представить себе не можешь, как давно я об этом мечтал.

Вместо ответа, с моих рук посыпались искры. Как с бенгальских огоньков. Падали вниз и тухли на ковре, лишь иногда поймав свое отражение в заточенных до блеска клинках.

– Неужели тебе нечего мне сказать? – удивленно хмыкнул он, видимо, не найдя в моем взгляде необходимого. – Или наконец научилась покорности.

А мне почему-то стало так обидно за принцессу, что я процедила только:

– Как же низко вы пали, выше императорское величество. Унижать слабых.

Видимо, мое тело испугалось за сохранность после этой дерзости и потому немедленно погрузило меня то ли в сон, то ли в обморок.

Спасительный обморок. Как же я тебя недооценивала в прошлой жизни.

– 9 –

Некоторое время назад…

Дарий:

– Ты выглядишь уж слишком недовольным, – хмыкнул я, вешая плащ на спинку кресла и проходя к письменному столу.

После тренировки приятно побаливали мышцы и подрагивал магический резерв, лишившийся половины своего запаса. Но это меня сейчас не беспокоило. Магия мне может пригодиться только часа через два. К тому времени резерв успеет восстановиться. Сейчас меня больше всего заботил Высший Визирь, который должен был вернуться из соседнего государства к вечеру. Ну и развалившийся на диване брат, который нервно покачивал ногой.

– Неужели правдивы слухи? – хмыкнул он, закладывая руки за голову.

– О чем?

– О девицах распрекрасных и участи, что им уготована тираном злым, – с кривой усмешкой протянул Лоренс.

– Когда ты начнешь уже говорить нормально? – вздохнул я, опускаясь в кресло. – Знаешь же, что терпеть этого не могу.

Брат улыбнулся, демонстрируя идеальные зубы:

– Да услышал тут, что фавориток ты своих замуж всех выдаешь. Даже золота теперь меньше берешь с их женихов. С чего такая щедрость?

– А то ты не догадываешься…

Меня порядком раздражали эти словесные игры, в которые так любил позабавиться младший брат. Раздражали потому, что чаще всего я оказывался в них втянут.

– Да знаю я, – он отмахнулся и привычным жестом перенес к себе с кухни кувшин с вином и два кубка.

– Сколько можно пить?

Мое недовольство потонуло в целой серии похмыкиваний и пожатий плечами. Будто Лоренс боролся с внутренним демоном, который говорил,

что я прав. Но желание и привычка пересиливали.

– И тебе налью, не переживай. Нервы хорошо лечит, – проговорил наконец Лоренс, разливая ароматный напиток по сосудам. – С ним и решать проблемы проще. Уж ты мне поверь.

Хотелось было напомнить ему о том, как он после нескольких бутылей аролского полусухого телепортировался на соседний остров, соблазнил там парочку девушек, а потом бегал голозадый по пляжу от их мужей и отцов. Но в руке уже был зажат кубок с вином, а брат ждал от меня ответов.

Последние годы он не только бедокурил, но и интересовался положением империи, взвалил на себя часть дел. И мы взяли за правило обсуждать любую, даже мелочную проблему. Решение всегда легче находилось в разговорах и спорах.

– Да, за фавориток императора теперь плата уменьшена на целую треть. Сам же знаешь, что выкупить свободу такой женщины не всем по карману. А я должен быть уверен, что будущий муж моей воспитанницы сможет содержать ее и ублажать любым запросам.

– Это ты их просто сильно разбаловал, – ткнул в мою сторону сырной палочкой брат, развалившись на диване. Поднос с закусками завис над его грудью. – Но к чему такая спешка?

– Они очень своевольны, а я бываю вспыльчив и несдержан, – признание далось легче, чем я думал. – Остальные наложницы спокойно отнесутся к тому, что я никого в ближайшее время приглашать не буду. Эти же могут нанести визит без предупреждения.

– Ох, не веришь ты в себя, – рассмеялся Лоренс, принимая более удобное положение и размещая поднос с едой у себя на коленях. – Был сегодня у Наны. Все еще без сознания. Но лекари уверяют, что у них все под полным контролем. Девушка выживет.

Как бы бодро он сейчас это ни говорил, вести звучали удручающе. Банально потому, что причиной этого состояния у своей фаворитки был я.

Радовало только то, что у нее хватило ума через несколько дней пожаловаться мне на свое самочувствие. А потом…

Духи!

Я с грохотом поставил кубок на стол перед собой:

– Этого не должно было произойти! Артефакт должен был защищать женщин от этого.

– Да и наличие гарема, по словам оракула, должно было снизить риск пробуждения проклятия, – подтвердил мои мысли Лоренс. – Я бы хотел проведать наш артефакт, братец. Что скажешь? Потому что, если он вышел из строя, нам надо что-то с этим делать.

– Искать нового оракула?

Мой вопрос повис в воздухе без ответа. Мы оба знали: новых оракулов за последние сто лет не рождалось. И только богам ведомо, когда они пошлют на наши земли еще одного видящего и знающего.

Когда решат, что он необходим простым смертным.

– Да, проверь артефакт. Семи дней хватит? – наконец проговорил я, стараясь утихомирить собственную зарождающуюся панику.

– Должно, – Лоренс вновь наполнил свой кубок, щелкнул пальцами, подгоняя кувшин к моему.