Последняя глава (Книга 3)

Голсуорси Джон

– Дядя Лоренс, ты, оказывается, дома? А Тони Крум только что заходил тебя повидать.

– Это тот довольно приятный юноша без определенных занятий?

– Да. Он хотел тебя поблагодарить.

– Боюсь, что благодарить не за что.

И быстрые черные глаза сэра Лоренса, напоминавшие глаза кулика или вальдшнепа, скептически скользнули по ней. Конечно, Динни - любимица, но и Клер, безусловно, привлекательна. Так недавно замужем и уже несчастна... Эм сообщила ему об этом, но добавила, что при ней лучше о ее браке не говорить. Что ж! Джерри Корвен! При его

имени люди всегда пожимали плечами и начинались какие-то намеки. Неприятно. Но его, сэра Лоренса, это в конце концов не касается. Негромкий голос произнес за дверью:

– Сэр Джералд Корвен.

Сэр Лоренс невольно поднес палец к губам. Лакей произнес еще тише:

– Я провел его в маленькую гостиную и сказал, что пойду узнаю, дома ли леди Корвен.

Сэр Лоренс увидел, как рука Клер крепко стиснула спинку стула, возле которого она стояла.

– Ну, Клер, ты как? Дома?

Она не ответила, но ее лицо побелело и застыло.
– Минутку, Блор. Я позвоню. Блор удалился.

– Так как же, детка?

– Он, должно быть, выехал следующим пароходом. Дядя, я не хочу его видеть.

– Если мы просто скажем, что тебя нет дома, он придет еще раз.

Клер вскинула голову.

– Хорошо, я к нему выйду.

Сэр Лоренс почувствовал легкую дрожь.

– Если бы ты мне сказала, что говорить, я вышел бы к нему вместо тебя.

– Спасибо, дядя, но зачем тебе возиться с этой грязью?

"Слава богу!" - подумал сэр Лоренс.

– На всякий случай я буду рядом. Желаю удачи, детка, - сказал он выходя.

Клер подошла к камину: лучше иметь звонок под рукою. Она испытывала хорошо знакомое ей ощущение, словно брала разбег для отчаянного прыжка. "Во всяком случае, он ко мне не прикоснется", - решила она и тут же услышала голос Блора:

– Сэр Джералд Корвен, миледи.

Недурно! Жене докладывают о приходе мужа! Но прислуга всегда все знает!

Даже не глядя, Клер почувствовала, где он стоит. Румянец стыда и гнева залил ее щеки. Он заворожил ее! Он сделал из нее игрушку, служившую для удовлетворения всех его капризов! Он ее...

Корвен заговорил сдержанно, но язвительно:

– Признаюсь, я ничего подобного от тебя не ожидал!

Он все тот же, аккуратный, щеголеватый, похожий на кота, с тонкогубой усмешкой и дерзкими, хищными глазами.

– Что вам нужно?

– Только тебя.

– Меня вы не получите.

– Это просто смешно!

Одно стремительное движение, и он схватил ее в объятия. Клер откинула голову и коснулась звонка.

– Отойдите, или я позвоню!
– Другой рукой она заслонила свое лицо. Станьте вон там, тогда я готова с вами разговаривать, иначе вам придется уйти.

– Хорошо. Но это смешно!

– Неужели вы не понимаете, насколько это серьезно? Иначе разве я уехала бы?

– Я думал, ты просто рассердилась, и не удивительно. Очень сожалею.

– Обсуждать все это не имеет смысла. Теперь я знаю вас и не вернусь.

– Детка, я прошу у тебя прошения и даю слово, что ничего подобного не повторится.

– Какое великодушие!

– Я только

проделал эксперимент. Некоторые женщины это обожают. Хотя, может быть, в ту минуту и не понимают своих ощущений.

– Вы - животное.

– А жена у меня - красавица. Брось, Клер, не глупи, не делай из нас посмешища! Можешь поставить мне любые условия.

– И верить, что вы их выполните? И потом, я не хочу такой жизни: ведь мне всего двадцать четыре года.

Улыбка сбежала с его губ.

– Понятно. Я заметил, что из этого дома вышел молодой человек. Имя и положение?

– Тони Крум. Итак?

Он отошел к окну и несколько мгновений смотрел на улицу, потом обернулся к ней.

– Но вы имеете несчастье быть моей женой.

– Как будто.

– Нет, вполне серьезно, Клер, вернись ко мне.

– Вполне серьезно - нет.

– Я занимаю определенный пост и шутить этим не могу. Посмотри на меня!
– Он подошел к ней ближе.
– Ты можешь считать меня чем угодно, но, во всяком случае, я не жулик и не ханжа. Я не спекулирую ни своим положением, ни святостью брака, ни всем этим вздором. Однако в моем министерстве до сих пор придают большое значение подобным вещам, и я не могу допустить, чтобы дело о разводе возбудила ты.

– Я на это и не рассчитывала.

– А на что же ты рассчитывала?

– Не знаю. Знаю только одно: я не вернусь.

– Только из-за?..

– И многого другого.

На его лице снова появилась кошачья усмешка и помешала ей прочесть его мысли.

– Ты хочешь, чтобы я подал на развод?

Клер пожала плечами.

– У вас для этого нет оснований.
– Иначе ты, конечно, ответить не можешь.

– Но оснований действительно нет.

– Послушай, Клер, право, все это ужасно нелепо и совершенно недостойно тебя, при твоем уме и знании жизни. Не можешь же ты вечно оставаться соломенной вдовой. К тому же тебе нравилось на Цейлоне.

– Есть вещи, которых я, по отношению к себе, не позволю, а вы осмелились...

– Я уже сказал, что это больше не повторится.

– А я сказала, что верить вам не могу.

– Так мы ни до чего не договоримся. Ты собираешься жить на средства твоих родителей?

– Нет. Я поступила на службу.

– О-о! На какую же?

– Секретарем к нашему новому депутату.

– Это тебе очень скоро надоест.

– Не думаю.

Он пристально посмотрел на нее, на этот раз без улыбки, и она вдруг увидела в его лице слишком знакомое хищное выражение.

– Я не допущу, чтоб ты принадлежала другому мужчине, - заявил он вдруг.

Сейчас он раскрылся весь, до конца, и ей стало легче. Она не ответила.

– Ты слышала?

– Да.

– Я говорю вполне серьезно.

– Вижу.

– Ты бесчувственный бесенок!

– Очень хотела бы им быть.

Он прошелся по комнате и решительно остановился перед ней.

– Взгляни на меня! Без тебя я не вернусь. Я остановился в "Бристоле". Будь паинькой и приходи ко мне туда. Мы начнем все сначала. Ты увидишь, какой я буду хороший.