Последняя инстанция. Расследование
Шрифт:
Брошенная девочка не полезет на чердак со снайперской винтовкой. Хотя, почему не полезет?!
– Василий Макарыч! Миленький! Мне ж не бумажка нужна. Мне ж максимум данных по происшествию! Ну Вы же знаете – горячие следы, туда-сюда… Сами понимаете, если сразу не раскрыть – глухарь в чистом виде. Политиков заказывают, олигархов, журналистов – там, и то с концами… А тут парень, по всему – не при делах… Давайте данные! – я позволил себе чуть повысить голос, перейдя с просьбы на приказной тон. Эксперт проработал в прокуратуре столько лет, сколько все присутствующие на месте преступления следователи, вместе взятые. Всё он понимал. Повыпендривался для виду, но недолго и необидно.
– Ладно, боец! Иди сюда! Смотри: парень поставил машину на обычное место…
– Почему на обычное? –
– Эх, молодёжь… Куда торопишься? Не перебивай старшего! Поставил на обычное место. Дом большой, престижный. Парковочные места в таких домах наперечёт. Чтобы не париться со стоянкой вечерами и не думать, куда машину приткнуть, жильцы всегда места твёрдо распределяют. Это тебе не муравейник на Гражданке, где каждый день бейсбольными битами уважение друг к другу проявляют. Тут люди культурные живут, поэтому стоянку бронируют заранее. На чужое место никто не сунется. За этим и охрана следит, и парковщики специальные в штате имеются. Люди-то небедные живут. Так вот… И не перебивай, если хочешь, чтобы ситуацию тебе прояснял! – криминалист нахмурился, – Парень ставит машину на привычное место. И стрелок это место хорошо знает. И по всему судя, знает и время, когда клиент должен прибыть. Ну, не будет он в центре города сидеть часами на крыше или чердаке. Тут в округе ни одного простецкого дома нет, всё сплошь навороченные. Везде ТСЖ, кондоминиумы, прости Господи, камеры понатыканы… Он недолго ждал, поверь. Дождался. Парень вышел из машины. Закрыл дверцу. Отошёл на пару шагов. Повернулся вполоборота к машине, чтобы сигналку включить. Тут его и накрыло. Били сверху. Это я тебе точно скажу. К понедельнику постараюсь рассчитать траекторию, будет ясно, с какой высоты стреляли. Но, думаю, с чердака, – Макарыч повернулся к противоположной стороне улицы, – в доме напротив все чердаки и мансарды – жилые. Значит, возможен выстрел только с крыши. А вот из двух соседних домов – могли пулять и с чердаков, и с крыш, и из мансард, и даже с этажей верхних, – Василий Николаевич взял небольшую паузу, чем я тут же не преминул воспользоваться:
– А из машины не могли стрелять?
Эксперт снова нахмурился:
– Эх, молодёжжжь! – прожужжал он, – говорю тебе, сверху стреляли. Ста процентов не дам, но почти уверен. Надо входное обработать – будет отчётливо видно, как входила пуля. Мы же точно знаем, ну, или предполагаем, что парень в момент выстрела стоял, аки шпиль, то бишь – вертикально. Ну не валялся же он на асфальте. Стало быть, если пуля вошла аккурат в лоб, а вышла в нижней затылочной части – из всего этого я делаю вывод, что выстрел был произведён с достаточно большой высоты. Исключением может быть только одно: в момент выстрела (напоминаю тебе, о, следователь! – это доли секунды!) парень внезапно и очень быстро наклонился чуть-чуть вперёд, соответственно, наклонил и лицо. И вот тогда уж можно рассматривать выстрел из машины. Но это нереально. Один к миллиону. Так что, забудь ты про это, ищи стрелка на крыше, чердаке, мансарде или, в крайнем случае, – на верхних этажах. И хорошего стрелка, я тебе скажу, ищи!
– Почему хорошего? – я растерянно шарил глазами по верхним этажам, – стрелок как стрелок…
– Да нет, Серёга! Хороший стрелок. Грамотный. До секунды всё рассчитал. И что парень повернётся к машине, он тоже знал. Значит, следил. И дырочка, глянь, какая! – криминалист снова откинул пластиковую простыню, любовно посмотрел на мёртвое лицо – ровнёхонько в лоб. Ни на йоту ни вправо, ни влево – в самый центр… Ни на миллиметр не отступил. Так бьёт только очень хороший стрелок.
– Хоро-оший! Чего же в нём хорошего?!
– Стрелок он хороший. Опытный. Очень опытный. Ищи хорошего, опытного стрелка! Ищи, сынок! А в понедельник я, даст Бог, ещё тебе что-нибудь полезное подскажу. Жаль пацана. Молодой ещё. В криминале, вроде, по разговорам, не замешан. В бизнесе, вроде тоже. Чего с кем не поделил? Женщина, если только… Но если из-за любви каждый брошенный чудак или брошенная психопатка киллеров нанимать будут, так нам ста часов в сутках не хватит, чтобы эту всю любовную перестрелку разгрести… Такие дела… – с этими словами эксперт крепко пожал мою руку
За время работы в милиции, а позже – в прокуратуре в качестве следователя – мне доводилось видеть много убийств: бессмысленных, жестоких, случайных, заказных, нелепых… Хотя, по сути своей, смерть всегда нелепа – будь то одуревший от воровства и безнаказанности зарвавшийся бизнесмен, пойманный подельниками на крысятничестве, будь то журналист, раскопавший нечто, совершенно не предназначенное для чужих ушей, глаз и мозгов, будь то убийство несчастной девочки, ставшей совершенно случайной жертвой маньяка – вся смерть нелепа. Противоестественна. Отвратительна. Даже смерть от тяжёлой, неизлечимой болезни, приносящей на протяжении множества лет только боль и страдание – нелепа, потому что противопоставляет себя жизни – единственному разумному и естественному, что есть на свете вообще. Разубедить меня в этом никому не дано. Жизнь для меня – следователя с большим стажем в убойном отделе – была бесценным даром. Любая жизнь, любого человека, каким бы он ни был, и кем бы он ни был. И только что отнятая жизнь в очередной раз нарушила в моей голове какое-то равновесие. Вывела из себя. Зол был. На себя, за то, что жалел об испорченной пятнице. На стрелка, который оказался таким «хорошим», на эксперта, который видел больше, чем я. На Сашку, которому сейчас только работать и работать по горячим следам, а тот рыщет глазами по сторонам. И явно, не с целью – найти стрелка и его укрытие, явно – в поисках ближайшей кафешки, в которой утихомирится бушующий пожар вчерашнего загула.
– Александров! – я раздражённо окликнул бывшего коллегу, – к делу!
– Ошибку исключаем? – зачем-то сипло поинтересовался Сашка.
С сомнением взглянув на ярко-красные полированные бока новенькой тонированной «астры», я ощутил, что в груди закопошилась ядовитая кредитная жаба. Моя машина, такая же «астра», только предыдущей модели и в минимальной комплектации, требовала многолетних немалых выплат по кредиту, страховкам и прочим финансовым тяготам. Подавив внутри себя земноводное, я уверенно покачал головой:
– Исключаем абсолютно! Был бы «мерин» чёрный, или, на худой конец – серебристый «лексус», тогда ещё можно было подумать об ошибке. В этом случае не промахнёшься! Пожарная машина, блин… Такие снайперы не ошибаются. Особенно с машинами… На черта парню красная машина? – я задумался.
– Давай остальное обмозгуем! – лениво предложил Сашка, и я понял, что брать расследование придётся полностью на себя.
– Ну, давай! Рассказывай о положении вещей…
Положение вещей было несложное. Убитый парень учился, на самом деле, в Политехе, где то ли ректором, то ли деканом факультета являлся сам папа убиенного.
– Где, кстати, родители? – вспомнилось мне вдруг.
– Где-то на отдыхе… Кипр, вроде… Где-то там. Им уже соседи позвонили, они вылетают первым же рейсом. О смерти сына знают, подробности – нет. Папа стоит круто – факультет престижнейший. Ну и семейные накопления – антиквариат там, золото фамильное… Маман в театральном институте тоже не последний человек. Короче, семейка не из бедных, но к бизнесу отношения, по первым сведениям, никакого не имеет. Проверим. Парень просто учился, клубился, с девушкой встречался. Кто-то из соседей её телефон случайно нашёл. Наши с ней уже связались, она в дороге.
– А кто у нас девушка? Тоже из этих?.. – иногда во мне вспыхивали приступы классовой ненависти, которые я молниеносно гасил в себе. Пытался, по крайней мере.
– Да нет, девушка, как раз «из народу» – бармен в клубе «Нирвана». Ну, не белогвардейских, конечно, кровей, но и не поломойка.
– Для них она, я думаю, как раз – поломойка. Что такое бармен в клубе для профессорской семьи?.. Ладно, с этим позже. Дальше что? Свидетели?
– Полно! Полдома видели, как парень подъехал, встал на своё место – у них места тут поделены во избежание… Вышел из машины, сделал пару шагов, повернулся к машине. Щёлкнул сигналкой и упал. Никто не слышал никаких выстрелов, никто не видел никаких вспышек, никто не обратил внимания на спешно отъезжающие машины… Тишина и покой. Упал просто парень с дыркой в голове, и усё!…