Последняя из рода Блэк
Шрифт:
Я прикрыла глаза, вспоминая предпоследний вечер у Гриндевальда.
Тогда я позаимствовала его палочку и вытягивала белые нити воспоминаний из виска. Клубясь туманом, они расплывались в думосборе.
Я тяжело вздохнула и склонилась над чашей. Уже хотела было нырнуть, когда меня остановила рука Гриндевальда на плече.
– Не надо.
Он развернул меня лицом к себе.
– Что ты хочешь увидеть? – спросил он. Я открыла и закрыла рот. Закусила губу. – Сосчитать убитых?
– Да, – тихо сказала я.
– Зачем?
–
– Это война, девочка. Не считай убитых врагов. Считай спасенные жизни союзников.
– Гелла... – жалобно протянула я.
– Жизнь это выбор, моя дорогая Грета. Или ты убиваешь чужих, спасая своих. Или ломаешь палочку и отсиживаешься в стороне.
– И все же...
– Нельзя выиграть войну, не запятнав свою бессмертную душу.
Он увел меня подальше от чаши.
– Пусть пока останется у меня. Я пришлю, когда ты привыкнешь к этой мысли.
Не знаю, смогу ли привыкнуть.
====== Глава 105. О хоркруксах и чувствах ======
Я услышала его шаги, еще когда он только вышел из камина в гостиной. Черт-те что. Я узнаю его шаги. Это уже совсем ненормально.
Я поджала по себя ноги и закрыла книгу, потому что он шел сюда, в библиотеку.
Тихо приоткрылась дверь, и он остановился на пороге.
– Дамблдора еще нет, – сказала я, кутаясь в тонкую шерстяную шаль, принадлежавшую когда-то Беллатрикс.
– Я подожду его на кухне, – после заминки сказал Снейп, и мне показалось, что он хотел сказать что-то другое.
– Оставайтесь, я уже ухожу.
Снейп не двинулся с места. Я тоже.
Из кухни послышался смех Риты и голос Сириуса, и он прикрыл дверь. Пересек комнату и сел в соседнее кресло.
Я уставилась на корешок книги.
– Скажите, что вам не все равно, – тихо попросила я.
Снейп едва слышно вздохнул.
– Вы об этом? – он указал на газету, валяющуюся у кресла. Я кивнула. – Вы неадекватны, Блэк, вы знаете? Девушки вашего возраста, если расстроены, неделю рыдают и делают новую прическу. А не взрывают Министерства и не ввязываются в чужие войны.
Когда я взрывала Министерство, я не была расстроена. Да и в войну ввязалась совершенно случайно.
– Да, мне не все равно, – выдавил Снейп. – Мне не плевать на вас. Я соврал, о чем очень жалею. Потому что после этого вы совсем съехали с катушек.
Что?
– Вы соврали? – тупо переспросила я, глядя в черные глаза-туннели.
Он молчал, разглядывая стеллаж напротив.
– Вы дурак? – не выдержала я.
Он не стал кричать или ругаться. Только посмотрел устало.
– Я дурак, что вообще с вами связался.
– Больше так не делайте, ясно вам? Да я... Я из-за вас с вампиром целовалась!
Снейп тяжело вздохнул и потер лицо.
– Вы понимаете, Блэк, что как только Темному Лорду станет известно... обо всем этом, – он неопределенно махнул рукой, – то он тут же прикажет заманить вас к нему. Вы знаете,
– Но ведь можно...
– Нельзя, – резко осек он. – Я не собираюсь подвергать опасности вас – и себя – из-за вашей сентиментальности.
– И вашей, – пробормотала я.
Его взгляд сделался очень тяжелым.
– И моей, – неожиданно согласился он.
– Вам необязательно шпионить за ним, – беспомощно сказала я, понимая, что он прав. И мои слова ничего не изменят.
– Мы не будем это обсуждать. И вы не будете в это лезть. Вы поняли меня?
Я закусила губу. Он просто насквозь меня видит.
– Блэк?
– Поняла, – неохотно сказала я.
– Идите спать.
Я теребила краешек шали.
– Может...
– Идите спать, Блэк.
Я выбралась из кресла и ушла.
Гребанный Волдеморт.
«Твой дурацкий хоркрукс мешает моей личной жизни», – предъявила я Тому, заваливаясь поперек постели прямо в одежде.
Он прошел сквозь дверь, сел в кресло и скорчил недовольную рожу.
– Меня пугает то, что личной жизнью ты называешь свои странные отношения со Снейпом.
Меня тоже это пугает.
Кричер все же умудрился меня постричь и даже накрутить какие-то кудри, как у Беллатрикс на старом школьном фото. Прическа продержалась аж целых два дня – хотя судя по словам эльфа и надписи на баллончике «Секрета шелковых прядей», должны была жить две недели. Пигли, пока я спала, под каким-то локальным анестезирующим заклятьем выщипал мне брови и сделал маникюр. Я все думала, чего им так приспичило делать из чудовища красавицу, а потом оказалось, что орденцы и компания устроили мне сюрприз – вечеринку в честь пропущенного дня рождения.
Это был самый шумный и многолюдный праздник в моей жизни. Они пришли вообще все. С подарками и шампанским. Разнесли полдома.
Чего в этот вечер только не было.
Дамблдор играл на волынке. Наземникус притащил в подарок детеныша василиска. Найджелус, к которому уже все привыкли, чуть не свернул тому голову. Дориан подарил два сменных плаща взамен порванного в битве при СВШТИ им. Гриндевальда. Сам Гелла прислал через Бездну Афанасия под Империусом с поздравлением и запиской, что над схемой все еще думает.
Криви, которых после самоволки в Школу Гриндевальда было просто-напросто страшно оставлять одних, и которые теперь тоже жили в Блэк-мэноре, сперли фиолетовый задымитель братьев Уизли и задымили Грюма. Грюм потерял свой глаз, и его искали всем Орденом. Тонкс уронила на Сириуса праздничный пирог.
Чего в этот вечер только не было.
Снейпа не было, вот чего.
Чары невидимости на меня накладывал Том. Дурацкая невидимость была сложным заклятьем – потому-то я всегда и использовала чары незаметности, которые были не в пример проще. Впрочем, их я тоже применила, до кучи.