Последняя из рода Блэк
Шрифт:
– Северус, прости! Она сама… просто пришла… – пролепетала я, вглядываясь в его лицо. Он на меня не смотрел вовсе, стиснув зубы и сдвинув брови. – Ну, хочешь, я от нее избавлюсь? Сдам в Мунго? Или совсем избавлюсь? Северус!
Он сбросил мою руку и широким быстрым шагом сбежал до первого этажа. Хлопнула дверь чайной. И все. Тишина.
Черт. Черт.
Это же надо быть такой дурой.
Я достучалась до него только вечером в субботу. Он открыл свои хогвартские комнаты слегка помятый и лохматый. Пропустил меня внутрь, где в сумраке сильно пахло
– Не делай такое виноватое лицо, – хрипло сказал Снейп. – Ты ни в чем не виновата, – он сел в кресло, а я – на его подлокотник, который в прошлый раз расковыряла.
– Виновата. Что совсем не подумала о том, что…
Я не смогла сформулировать, и Снейп криво усмехнулся.
– О том, что мне все еще снятся кошмары? Я тебе говорил. Я привык к кошмарам.
Я дотронулась до его неожиданно шершавой щеки. Надо же. Впервые вижу его небритым.
– Перестань, – он поймал мою руку и сжал в своей. – Хватит с меня твоей жалости.
– Она спятила. Я имею в виду, натурально спятила. Это и Рита подтвердила, а она в этом разбирается, – непонятно зачем сказала я. – Я хотела отдать ее в Мунго, там как раз палата рядом с Лонгботтомами свободна. Но раздумала.
– У тебя отвратительное чувство юмора, – пробормотал Снейп.
– Ты уже говорил.
Снейп помолчал.
– Она так и будет жить рядом с тобой? За одной стеной Грейбек, за другой… она?
– Я не знаю. Я вообще не знаю, что с ней делать.
– Ты не несешь за нее ответственность, Грета.
Вообще-то, несу.
– Если хочешь, я отправлю ее в Мунго, – предложила я.
– Поступай, как считаешь правильным.
– Просто понимаешь, она оказалась никому не нужна – ни по ту сторону, ни по эту. А она сейчас беззащитней хаффлпаффца. Называет меня Вальпургой, в глаза заглядывает.
Снейп тяжело на меня посмотрел.
– В очередной раз убеждаюсь в том, что твое место на Гриффиндоре. Потому что так глупо… простить… из чувства жалости… способны только гриффиндорцы.
Я с покаянным вздохом прижалась губами к его шершавой щеке и как-то незаметно сползла с подлокотника к нему на колени. Он даже не стал ругаться и называть меня неприличной и неподобающей и как он там обычно говорит. Обнял меня и уткнулся носом в шею.
Так мы вроде как договорились о том, что теперь Беллатрикс будет жить в родовом доме Блэков.
====== Глава 152. Та, кто живет на крыше ======
На кухне было душно и вовсю пахло рыбными пирогами авторства Молли Уизли. В последнее время пожиратели вели себя все так же тихо, обсуждать на собраниях было особенно нечего, и в условиях этого затишья я иногда думала, что орденцы собираются в моем доме чисто, чтобы пожрать.
Мы были практически полным составом «Ближнего Круга», как я один раз это назвала, за что получила кучу возмущенных взглядов и воплей – в основном от Молли и Минервы, которые категорически не воспринимали мой юмор. Все ждали Дамблдора и Кингсли, которые задерживались в Визенгамоте, и тихо переговаривались между
– А расскажи-ка нам, Блэк, – вдруг сказал Грюм, который до этого задумчиво крутил волшебным глазом и периодически подбухивал из фляжки. – Кто живет на крыше?
Я крутанула стакан с газировкой, краем глаза замечая, как выпрямился Снейп, который за стол не садился, а стоял у окна.
– Карлсон, блин, – досадливо ответила я, потому что никак не думала, что Грюм вынесет это на всеобщее обсуждение.
– На кой такой… – он грязно выругался, – ты ее притащила, аваду тебе в задницу?! – он подался вперед, сверля меня сразу обоими глазами.
Я пожала плечами и поморщилась, потому что теперь он стопроцентно привлек всеобщее внимание.
– Я ее не тащила.
– Скажи еще, она сама пришла за добавкой! – Грюм был страшен. Я думаю, на допросах в этот момент большинство уголовников начинали колоться от его грозного взгляда и слюны, брызгающей изо рта.
– Так и было, – я в свою очередь применила Волдемортовский взгляд, но на него он тоже не произвел никакого впечатления. Наверное, надо еще потренироваться.
– О ком речь, вообще? – встрял Сириус, почуяв неладное. Все же было в нем что-то от аврора, не зря учился много лет назад.
– О сестре твоей, – нехотя сказала я, потому что Грюм молчал, предоставив мне самой признаться. – Беллатрикс.
Нарцисса охнула, а Молли всплеснула руками.
– Чего?! – Сириус вытаращил глаза.
– Она… безвредна. У нее крыша поехала. Совсем, – сказала я, стараясь говорить спокойно под ошарашенными взглядами всего Ордена.
– Она, вроде, и раньше… – нерешительно начала Нарцисса, а я покачала головой.
– Сейчас по-настоящему. Как растение. Называет меня Вальпургой.
Нарцисса странно на меня покосилась, а Сириус вскочил и начал нервно расхаживать по комнате.
– Растение, – проворчал Грюм. – Однажды это растение прирежет всех вас ночью, – пригрозил он.
– Я же сказала, она безвредна.
Грюм прищурил глаз и ткнул пальцем в Тома, который стоял у стены, скрестив руки на груди.
– Он проверял?
– Иди, проверь сам, – огрызнулась я.
Грюм хмыкнул и выковырял свой магический глаз, чем вызвал тошноту у сидящей через два стула от меня Тонкс. Плюнул на него и принялся протирать салфеткой.
– Что, Блэк, совесть замучила? Жалко ее стало?
– Ну, замучила, и что? – я пощелкала пальцем по стакану, и газировка принялась с шипением испаряться.
– А за Амбридж не мучает? За Крэбба? Макнейра с Гойлом, которых ты заавадила, не мучает?
Я бросила на него злой взгляд.
– Чего тебе надо, Шизоглаз?
Он сунул глаз на место и удовлетворенно крякнул.
– Это хорошо, что мучает. Значит, ты еще не одна из них, – и он кивнул в сторону Снейпа.
– Иди в задницу.