Последняя из рода Блэк
Шрифт:
Я покосилась на растрепанного Сириуса, на бледную Молли, на Люпина, который смотрел в стол.
– И что ты будешь с ней делать? – вернулся к теме Грюм. – Детишек пугать? Опыты ставить?
Стакан под моими пальцами треснул.
– Заткнись, Аластор, – негромко сказал Снейп, но в наступившей тишине его слово упало камнем.
– А ты чего рот раскрыл?! – сразу же взвился Сириус, которого, видимо, тот факт, что Снейп за меня заступился, взбесил еще больше, чем если бы он меня оскорбил.
– Заткнись, Сириус, – в свою очередь сказала я, и на него
Если бы в этот момент в коридоре не раздался звон колокольчика, извещающего всех о том, что прибыли Дамблдор с Кингсли, не знаю, чем бы закончился этот разговор.
Октябрь стремился перевалить за середину, когда в Британию, судя по донесениям Хвоста, о которых он даже не знал, вернулся Крауч-младший. Он рыскал по Малфой-мэнору, хамил Люциусу, называл трусами Руквуда и Эйвери, и периодически надолго запирался с Волдемортом в подземных залах. Аккурат перед его возвращением газеты взорвались новостью еще о двух массовых жертвоприношениях – на этот раз на севере Шотландии. Похоже, Крауч что-то искал: что, мы так и не поняли – может быть, определенного посланника Тьмы или оптимальный способ общения с ней. Как бы то ни было, судя по всему, он нашел, что хотел. Орден замер в ожидании первого удара, Кингсли развил бурную деятельность, а я села писать письма. Пожирательская компания не зря столько готовилась – грядет что-то страшное, и мне нужно было предупредить всех, кто в свое время назвался моими союзниками и друзьями.
Пока Орден потрясывало от нервного напряжения, Том, который поддерживал Сэма в идеи случайно уронить на Малфой-мэнор ядерную боеголовку и тем самым закрыть вопрос войны, предавался меланхолии. От идеи ядерной атаки мы, кстати, отказались. Поместье было окружено мощным защитным полем, и еще неизвестно, как бы оно сдетонировало с маггловским апокалиптическим оружием. Грюм рассказывал, что как-то раз его сверхзащищенный дом пытались взорвать обычной бомбой, так накрыло пять кварталов, а у него только фляжка из рук выпала. И то только потому, что он уснул с ней в кресле.
Так вот, Том предавался меланхолии, шатался в мантии-невидимке по окрестностям и периодически зависал на чердаке. Я не хотела даже предполагать, что он там делает с Беллатрикс. Честно, зная его, лучше было поберечь нервы и не лезть, куда не надо.
Но одним прекрасным октябрьским деньком, когда мы с Криви как раз закончили тестировать световые мечи на сопротивляемость темным тварям, а я думала, где бы взять второго дементора, потому что Джимми явно пора оставить в покое, а желательно – отправить в хороший дементоровский санаторий, – Том спустился с чердака сам не свой.
Я сидела в чулане, потому что теперь в своей комнате спокойно поразмышлять было нельзя – через одну стенку вздыхал Грейбек, через другую жила Беллатрикс.
Когда Том вошел, я подумала, что он-таки убил ее. На нем лица не было.
Он закрыл за собой дверь и сел рядом на сундук. Мотнул головой,
– Что ты так долго с ней делал?
Он проторчал на чердаке почти два часа.
– Общался, – кратко ответил он.
– И как?
Я хорошо понимала, что он не пришел бы ко мне в чулан просто так.
– Я стер ее воспоминания.
Я зашуршала хлопьями.
– Какие?
– Все, – просто ответил он.
– Зачем?
Том поморщился и посмотрел на фонарик Божественного Света, висящий под потолком.
– Можешь выключить?
Я подозвала к себе фонарик и отключила. Запустила под потолок Люмос.
– В чем дело?
Он усмехнулся.
– Забыла, кто моя подруга?
Тьма.
Он кивнул.
– Так зачем? – повторила я.
Том сцепил руки в замок.
– Ты заглядывала в ее прошлое?
– Нет, и не собираюсь.
– Теперь уже и не получится. Знаешь, все то, что она пережила, никому не пожелаешь.
У меня от его удрученного настроения тоже пропал аппетит, и я сунула коробку на полку. Отряхнула от липких крошек руки.
– Что тебя так разжалобило?
– Она любила меня до одержимости. Я никогда этого не понимал и не принимал. Мне было удобно, что она верна мне и готова на все ради меня. Вообще на все, понимаешь?
Я понимала.
– Она не всегда была дурной. Ты была права – такой ее сделал я.
Том замолчал.
– А какой она была?
Он бездумно смотрел перед собой.
– Во многом похожей на тебя.
Да уж. О семейном сходстве мне не раз говорила Нарцисса, Дориан, Грюм и даже МакГонагалл.
– Ты так и не ответил, зачем стер ей память.
– Она начнет с чистого листа. Как я пять лет назад.
Вот как.
– И кто поведет ее, Том?
– Что? – он непонимающе взглянул на меня.
– Она безумна. Не понимает ни кто она, ни где она, ни что вообще происходит. Она беспомощна, как ребенок, и никто не захочет ей помочь. Какую жизнь она может начать с такого чистого листа?
– И что ты хочешь сказать? – резко спросил Том. – Что надо было оставить ее вариться во всем этом ужасе? Или… по-твоему, я должен «повести» ее?
– Нет, – я вздохнула. – Конечно, нет.
Мне послышалось, будто в коридоре звякнул колокольчик, и я встала. Что, если это Снейп? Если он увидит, что мы с Томом заперлись в чулане…
Том фыркнул.
– Он обломает твои крылья, как когда-то я сделал это с Беллатрикс. И знаешь, он уже начал.
Он раздраженно распахнул дверь и ушел.
Крылья. Ну, надо же.
====== Глава 153. Советы любящих родителей ======
В общем, в эти славные октябрьские деньки все были немного не в себе.
Хотя в случае с Сириусом можно было сказать то же самое и без привязки к условиям предвоенного положения. Когда я рассказывала об этом Северусу, тот иронично заметил, что «не в себе» – это характеристика вообще всей семьи Блэк.