Последняя из страны Лета

Галина Мишарина

— Доброе утро! — улыбнулась я. — Всем приятного аппетита.

Я аж подпрыгнула на месте от дружного приветственного возгласа, и схватилась за перила, чтобы, не дай бог, не пропустить ступеньку. Йан и Ульф поднялись и пошли ко мне навстречу.

— Привет, малышка, — тихо сказал младший.

— А вот и наша сааф пришла, — улыбнулся Ульф.

Я взяла их под руки, и, пока спускалась, хлопки, крики и даже свист не прекращались. Теперь-то я многое понимала, и, конечно, смутилась, поняв, что волки не поменяли

обо мне своего первоначального мнения.

Ульф отодвинул мне кресло, и только потом они сами сели. Тотчас мне принесли тарелку, красивый стеклянный кубок и серебряную ложку.

— Ура нашей солнечной волчице! — провозгласил Матти. Он поднялся, и все остальные тоже встали. Я дёрнулась было, но Йан удержал за плечо. — Выпьем за её здоровье, счастье и долгие года!

Я прежде не видела волков пьяными, не увидела и теперь. Они были радостными, возбуждёнными, громкими — но не более того. Никаких драк, кроме шуточных, и уж точно никакой ругани. Единственное, что меня беспокоило, это всеобщее желание меня накормить.

— Пощадите! — взмолилась я после третьей тарелки каши. — Не могу! Живот сейчас треснет.

— А ты встань, — посоветовал один из старших волков. — Тогда ещё войдёт.

— Лучше больше пей, — сказал другой. — Вот молоко свежее, или квас.

— Кисель.

— Морс.

— Водички бы, — сказала я, и Йан тотчас налил мне полный стакан.

— И ещё сладкое: свежая малина, — добавил младший. — Или, может, хочешь черники?

— Или клюквы, — подхватил Ульф с хитрой улыбкой. — А ещё есть куманика.

Я успела съесть всего одну большую малину, когда младший наклонился, как будто поправляя мои волосы, и тихо сказал:

Я резко повернулась, и оказалась с улыбающимся мужем нос к носу.

— Йан…

— Кушай, кушай, — отозвался он, а сам смотрел на мои губы.

Пытаясь не покраснеть, я повернулась к Ульфу.

— Куманика?

— Она вроде ежевики. Вот, попробуй.

Я съела несколько тёмных ягод с его ладони, и поняла, что оказалась в ловушке: старший пристально смотрел на меня, и в глазах вспыхивали знакомые звёздные искры.

— Выглядишь прелестно, — сказал он.

Я почувствовала, как мужчина под столом сжал мою руку, но не успела поблагодарить их обоих за нежность: младший коснулся моей щеки кончиками пальцев. Это было даже более волнующе, чем поцелуи, и я почувствовала, как вздрогнул внутри тёплый ком желания.

— Спасибо… это вкусно. — И сжала в ответ руку Ульфа, а Йана погладила по волосам.

— Что делать будем после завтрака? — спросил старший.

— Погулять силы есть? — подмигнул мне Йан.

— Значит, мне уже можно выйти из дома?

— Раз ты смогла сама спуститься, и хорошо поела — конечно, — кивнул Ульф.

— Тогда я с радостью! Можно даже верхом! — Но, почувствовав их взгляды, смиренно закончила: — Пешком тоже замечательно.

Мы

вышли из замка, держась за руки. Было всё ещё непривычно, но приятно идти меж двух мужчин и знать, что они оба принадлежат мне. К хорошему быстро привыкаешь, вот и я понимала, что уже не смогу отпустить ни того, ни другого, и эта жадность не казалась бессмысленной.

Мы отправились по широкой дороге на север. День выдался солнечный, сухой и тёплый, и я то и дело устремлялась вперёд, обгоняя мужчин. Было смешно тянуть их обоих за собой, и видеть, как Ульф сдерживает улыбку, а Йан улыбается широко и радостно.

Осенний лес Зальмита был не просто золотой, он был пурпурный, и оранжевый, и алый. Попадались полностью синие деревья, или бурые и тёмно-зелёные, как глаза Ульфа. Мы шли то через лес, то по берегу большого, затейливо изогнутого озера, и я любовалась островками, поросшими огромными ёлками, и многоцветием кустов, из которых то и дело выпрыгивали весёлые магические зверушки. Несмотря на то, что объелась, я находила и отправляла в рот самые разные ягоды.

Я кивнула и принялась вспоминать всё, что тогда со мной происходило, но проблем с памятью не возникло. Знания прочно закрепились, пустили корни, и были доступны для тела и сердца.

— Я знаю точно одно: не было страха смерти. Я боялась только того, что не смогу вернуться к вам. Но ни боли, ни испытаний. Там всё кажется таким прочным и понятным. Я превратилась в мощный ком энергии, способный управлять временем… Подождите-ка!

— Да, ты правильно спохватилась, — улыбнулся Йан, поглаживая мою руку. — Ты стала одной из говорящих со временем.

— Боже…

— Не бойся, — Ульф успокаивающе сжал моё плечо. — Мы поможем тебе справиться с полученной силой, если у тебя таковая будет. В любом случае прикосновение смерти не причинило твоей душе вреда, лишь показало ей возможные пути.

Я кивнула.

— С вами я ничего не боюсь. Даже если снова коснусь смерти, знаю точно: ваше тепло вернёт меня в реальный мир.

— Но что есть реальность? — задумчиво произнёс Ульф. — Ведь, будучи душой возле звёзд, ты именно их осознавала тёплыми.

— Не совсем. Я чувствовала ваше присутствие и прочность наших уз, и сердце моё билось за жизнь.

— Оно у тебя сильное, — сказал Йан, и я сжала его пальцы. Было удобно привалиться к старшему и поглаживать младшего: так я чувствовала связь с ними обоими.

— А что Гурфик? Его сожгли?

— Нет. Похоронили на болоте далеко отсюда. Там его душе будет как раз впору, — хмуро сказал Йан. — Самое главное, что он больше никому не причинит зла.

Я кивнула.

— Для меня важнее, что вы дома, — Я поцеловала Ульфа, плотом также коснулась щеки Йана. — И как будто мгновение я жила в одиночестве, а счастливую вечность узнала лишь с вами.