Последняя крепость

Никитин Юрий Александрович

Пленного увели, Крис вытаращил глаза, смотрел то вслед пленнику, то на Стивена.

– Как?… Командир, почему?

– В армии Израиля есть звания, – объяснил Стивен с усмешкой, – для понта. Для хвастовства.

Крис совсем ошалел, проблеял:

– Как это?

– А так. Их так и называют – «представительские звания». Ну, скажем, когда штатского ставят представлять интересы армии перед прессой или дипломатами. Для важности ему дают высокое звание. Сам понимаешь, генерала слушают внимательнее, чем солдата или даже

сержанта.

Стивен пробормотал с отвращением:

– Сумасшедшие. Так позорить воинские чины!.. А потом?

– Потом отбирают, – хладнокровно ответил Стивен. – Походил в павлиньих перьях – и хватит. Марш в сержанты.

– С ума сойти, – пробормотал Крис. Подумал, вдруг вздохнул мечтательно: – А вообще-то неплохо бы и у нас такое… Во всяком случае, в нашем отделении. Приехал бы я в отпуск полным генералом, весь наш район лег бы!.. И все бабы были бы моими.

Дэн сказал саркастически:

– А потом?

– Что потом?

– Больше домой хоть не показывайся?

Крис изумился:

– Это почему же?

– Да ведь все увидят, что ты все так же сержант…

Крис сказал великодушно:

– А пусть видят! Я скажу, что разжаловали. Мол, когда нас собрали, в смысле, собрали высших чинов, чтобы мы поучили президентов всяких стран, как обустроить мир и цивилизацию, я встал и сказал им всем, как надо… Вот меня и разжаловали! За правду.

Дэн покрутил головой, в глазах появилось уважение.

– Да, так твоими будут не только бабы, но и грузчики. Даже шоферы.

– А почему шоферы? – спросил Крис озадаченно. – Зачем мне шоферы?

– Ну…

– Нет, ты скажи!

– У них задницы толще.

Крис фыркнул:

– Тогда уж лучше менеджеры. У них тоже сидячая работа. Но задницы нежнее, нежнее…

Глава 11

В ожидании Дугласа он сел на лавку и закрыл глаза. Усталость нахлынула с такой силой, что едва не застонал от боли. Уже не молод бегать по развалинам, прислушиваясь к каждому шороху, нервы натянуты так, что скажи кто над ухом «гав» – порвутся…

Он провалился в короткий сон, десантники все обучены за пару минут вздрема восстанавливать силы, однако сразу же привиделся унылый однообразный мир, где по раскисшей от дождя глинистой дороге идут оборванные босоногие люди. Изможденные женщины несут на руках детей, мужчины толкают перед собой тележки с каким-то рваньем, которым любая помойка побрезгает. Стивен решил было, что где-то вооруженный этнический конфликт, беженцы идут в укрытия, но гулкий голос сверху сказал сурово, что войны здесь как раз нет, это не беженцы, таков мир есть и таким пребудет вовеки.

Стивен чувствовал страшную жуть и опустошенность, безнадежность, всю глубину которой можно ощутить только во сне, когда всякая критика отключена, из груди рвались рыдания, он захлебывался в слезах, и, когда проснулся, грудь все еще судорожно

вздымалась.

Дэн сидит рядом и негромко говорит по внутренней связи, двое коммандос охраняют вход, Стивен вздрогнул, наткнувшись на прямой взгляд старика.

Тот уже очнулся, и, хотя на лице еще следы наркотического забвения, в глазах уже понимание, где он и что с ним.

Стивен буркнул:

– Здравствуйте, Исраэль Лейбович… Вот уж не думал, что встретимся? Неужели мир настолько тесен?

Старик чуть наклонил голову:

– Господь ничего не делает зря.

– И я на это надеюсь, – пробормотал Стивен. – Вы когда летели в Израиль, чувствовали, что здесь готовится?

– Старые люди многое чувствуют, – ответил старик со вздохом. – Только сделать мало что можем. Остается только уповать на Господа, который все сделает правильно.

Стивен сказал язвительно:

– Ну да, а как же!.. И, конечно же, именно на благо иудеев, а остальных пошлет в задницу. Вы же избранные! То сам Бог заговорил с Авраамом из огненного куста, то Моисей к нему поднимался на гору, где сам Бог вручил ему для вас десять заповедей…

Раввин смотрел почти с жалостью. Стивен наконец это уловил, спросил сердито:

– Что не так?

Раввин мягко улыбнулся, как улыбается мудрец опасному безумцу с работающей бензопилой в руках.

– Разве это важно? Ну почему все спорят, был ли полет Мухаммада на Бураке в действительности, слышал ли Авраам глас Господа, видел ли Мартин Лютер ангела?.. Важно ведь не то, были эти явления в действительности или не были…

– А что важно? – огрызнулся Стивен сердито.

– Важно то, – ответил раввин с терпением учителя, объясняющего азы арифметики самому тупому из учеников, – что из полета Мухаммада возник ислам, из видения Авраама – иудаизм, из глюков Лютера – лютеранство или современное протестантство, которое создало Америку. Они преобразили человеческую жизнь и общество, так что надо изучать то, что создали… а вы ломаете головы над чем?

Стивен смотрел ошалело, показалось вдруг, что это он, крутой и не ломавший голову над сложными вопросами коммандос, замшелый схоласт-книжник, что как червь роется в пыльных свитках ненужных книг, отыскивая какие-то погребенные значения, а этот старик – современный продвинутый деятель, что стоит у руля современного корабля…

Он потряс головой, отгоняя смутившие душу видения. А то еще и с ним получится, как с этими, у которых глюки стали реальностью, да еще такой, что все еще определяет судьбы человечества.

А старик, словно прочел его мысли, сказал вдруг:

– Никто не знает пути Всевышнего. Вы истый американец, потому уверены, что ваша линия жизни ясна и пряма. Но если на то будет воля Господа, даже вы свернете с пути, который вам кажется прямым и правильным, и встанете на трудную и тяжкую дорогу… ибо дорога к истине не бывает легкой.