Последняя надежда
Шрифт:
Я осознал себя болтающимся в пустоте. Словно мое сознание поместили в пустой горшок. Я просто висел. не чувствуя ни рук не ног.
Все изменилось мгновенно. Мое сознание поволокло, затягивая в воронку. Сопротивляться я не мог, потому нырнул в нее и вынырнул уже напротив огромных врат.
Двустворчатые, каменные, они нависали надо мной исполинскими колоссами. Вся их поверхность была расписана изображениями великих битв. Они подсвечивались багровым, переливаясь
Уняв легкий мандраж, я подошел и коснулся рукой каменной створки. Странное тепло проникло в мою руку, прошло по несуществующему сейчас телу и вернулось обратно в створку. Ворота вздрогнули и бесшумно открылись, впуская меня в огромный зал. Круглый, с куполообразной крышей, которую подпирали пять колонн в виде фигур страшных тварей.
Стены зала также были испещрены картинами битв, а еще именами. Сотни имен, были выгравированы на стенах разным почерком. Словно каждый, чье имя здесь написано, писал его сам.
С самого потолка и до пола по стенам шли канавки, собираясь в чашу в самом центре зала. По канавкам текла красная, густая жидкость. Я наклонился, зачерпнул ее пальцем и понюхал: Кровь! Этот запах я не спутаю ни с чем.
— Нравится? — рокочущий, тяжелый голос эхом отразился от стен, вынуждая меня вздрогнуть от неожиданности.
— Зал да, а кровь нет. Слишком резкий запах, — нашелся с ответом я после секундного замешательства.
— Ничего, ты привыкнешь, — рассмеялся незнакомец. — Меня зовут Аргос. Добро пожаловать в мой храм!
— Аргос? — я попытался вспомнить такого бога. Это несомненно был бог, раз у него имелся храм. — Мне говорили, что Аргос — бог мести.
— Чушь! — заревел Аргос. — Глупцы просто забыли кто я такой! Я бог войны! Я бог разрушений! — ревел он, сотрясая стены зала. — Гадаешь, почему ты находишься здесь?! — он замолчал на секунду, предлагая мне мучиться в догадках. — Все просто! Ты мой! Ты заинтересовал меня!
— Как?!
— Твой бой! О, какой это был бой! Ты воззвал ко мне и вот ты здесь!
— Не звал я! — уперся, пытаясь вспомнить, каким образом умудрился обратиться к такому страшному божеству.
— Ты желал мести! Желал возвысится над всеми ними! Теми, кто пленил тебя! Кто издевался над тобой! Я все видел! Чудесный бой! Славный бой! — ревел бог. — Он не заслуживает быть отображенным на стене храма, но я запомню его! Ты же хочешь отомстить?!
— Хочу отомстить, — кивнул я, вычленяя главное.
— Тогда возьми мою силу и иди с ней дальше! Отомсти за себя, помоги остальным! Всем тем, рабам, кто сам не может себе помочь!
— Я могу отказаться? — меня терзали сомнения.
— Можешь. Я никого не неволю, но тогда ты умрешь! Твоя рана на боку слишком серьезна. Тебя пытаются лечить, но это бесполезно, — уже спокойнее
— Тогда я согласен, — я помнил эту рану от кинжала. Именно из-за нее я и отключился, когда внутренности скрутило болью.
— Прекрасно! Я принимаю твою клятву, твою кровь и кровь твоего врага! — снова заревел он. — Я дарую тебе силу и отличительный знак!
Он затих ненадолго, а потом прямо над чашей стал проявляться рисунок. Два топора необычной формы, исписанные рунами.
— Это твое оружие, Эридан! Твое личное! Найди кузнеца и сделай его себе! Это мой подарок для тебя! Теперь иди и помни клятву! Сила и честь!
— Благодарю, — поклонился я, испытывая странный эмоциональный подъем. Меня просто лихорадило от происходящего.
— Ярость и гнев, Эридан! Добро пожаловать!
Я проснулся словно от удара. Вскочил на кровати, хватая незнакомца, занесшего надо мной руку, за горло.
— Ой, Эри! Подожди, ты ее убьешь! — послышался голос Каэран откуда-то сбоку.
Я проморгался и понял, что держу за горло эльфийку с тряпочкой в руке. Бедное создание с выпученными глазенками, смотрело на меня с паникой, пытаясь разжать мою кисть.
Я ей помог, отпуская нежную шейку эльфийки. Та закашлялась, растирая пострадавшее горло.
— Эри, ты очнулся! — на мне повисла Каэран.
— Госпожа, подождите, раны откроются! — возопила другая лекарка, стоящая за спиной у Каэран.
— А?! Ой, извини, Эри! — она отпрянула и осторожно провела пальцами по моей руке.
— Снимите повязки, — сказал я им, осматривая пострадавшие в бою части тела.
— Раны откроются же…
Я поднял взгляд на лекарку и встретился с ней глазами. Просто посмотрел, молча.
— Да, хорошо! — она бросилась срезать с меня тряпки, пропитанные кровью.
Чем сильнее она разматывала, тем больше у нее становились глаза. От удивления, потому что от ран моих остались только шрамы.
Девушка сняла тряпки и уставилась на Каэран с изумлением.
Та очень быстро оценила ситуацию: — Если скажешь кому-нибудь, я отрежу тебе язык, — пообещала моя серебряноволосая хозяйка.
— Я молчок, — кивнула лекарка, махнула своей помощнице, и они выбежали из комнаты, оставляя нас наедине.
— Что это было? — спросила Каэран.
— Не знаю, — пожал я плечами, облизывая пересохшие губы.
От нее очень приятно пахло, а еще ощущался необычный жар. Моя кровь вскипела. Девушка хотела еще что-то спросить, но я притянул ее к себе и страстно поцеловал. Та распахнула глаза от удивления, но сопротивляться не стала. Тогда я повалил ее на кровать, стягивая платье.
— Эри, что это на тебя нашло? — спросила она меня, лежа на груди. — Я от тебя такого не ожидала.