Последняя песнь Акелы. Книга первая
Шрифт:
— Иногда. Но на эту тему мы поговорим как-нибудь потом, а сейчас нужно заканчивать работу, — неохотно буркнул скаут и, развернувшись в сторону деревеньки, вновь прильнул к прицелу.
К рассвету от деревеньки Матонги остались только еле тлеющие на промозглом ветру головешки. Усевшись неподалеку от тотемного столба, Пелевин чистил винтовку и недовольно встряхивал головой каждый раз, когда одиночные выстрелы наемников, добивавших немногочисленных раненых, рвали погребальную тишину туманного утра.
Убрав маузер в седельную
— Хо! Парни! — удивленно заорал Сид Бэккер — обрюзглого вида тип в засаленном сюртуке с чужого плеча, чье лицо наискось пересекал шрам от бутылочной «розочки». — Вы только погляньте, че я раздобыл!
Бэккер нагнулся и резким рывком вытянул из-под куста трепыхающуюся девчушку лет тринадцати.
— Я-то думал, тут мешок какой валяется, а тут вона чо! — Бэккер сально захохотал и задрал пленнице и без того короткую юбчонку, сшитую из куска одеяла. Девчонка извернулась и впилась зубами в руку мучителя, но тут же полетела на землю, сбитая с ног мощной оплеухой.
— Ишь ты, бесовское отродье! Кусаться вздумала! — Не удовлетворившись полученным результатом, наемник жестко пнул негритянку в живот и, схватив ее за волосы, потащил к общей стоянке. Не сумев проволочить выдирающуюся из рук добычу и пяти ярдов, Бэккер швырнул девочку на землю и, повернувшись в сторону Бернхема, заорал:
— Хэй, чиф! Смотри, какой я тебе подарочек приволок! Девка — самый смак, зуб даю, ни разу еще под мужиком не валялась! — Наемник сладострастно облизнул губы и продолжил: — Так чо ты, чиф, первым ее попользуешь, а там уж и мы присоединимся. Я после тебя, вторым пойду, а дальше парни, как жребий выпадет.
— Без меня, — глядя на наемника, скривился Бернхем. — Не хватало мне еще с детьми барахтаться.
Командир презрительно сплюнул и отошел в сторону, но и препятствовать распаленному похотью подонку не стал.
— Ну, нет — так нет! — обрадованно завопил Бэккер, хватаясь за пряжку пояса. — Тады я первый буду!
Девчонка, глядя на перекошенную в азартном предвкушении морду наемника, испуганно сжалась в комочек, прижимая к груди обрывки прожженной бумажной блузы.
Алексей, с отвращением взглянув на перевозбужденного толстяка, с силой рванул Бэккера за шкирку и отбросил его в сторону от пигалицы.
— Ты чо, Алекс! — возмущенно завопил Сид, поднимаясь с земли. — Ты чо без очереди-то лезешь?! Я девку нашел, значит, я первый буду!
— Не тронь ее, — жестко бросил Пелевин. — Она же сдохнет под тобой, боров ты жирный!
— А те чо с того, — заорал Бэккер, разбрызгивая слюну. — Сдохнет — пулю сбережем! А ну! Уйди к чертям с дороги! — Сид поднялся с колен и, набычив голову и растопырив руки, бросился к Пелевину, но получил короткий и жесткий удар кулаком в челюсть и рухнул на землю.
— Ах ты ублюдок! — Выплевывая кровь и обломки зубов, Бэккер выхватил револьвер и навел
Мертвое тело еще падало на землю, когда Алексей, заслонив собой девчонку, шагнул вперед и, подняв с земли револьвер Бэккера, навел оружие на ошеломленную толпу.
— Я надеюсь, мы разойдемся миром, — отчетливо процедил Пелевин, не сводя напряженного взгляда с готовой к прыжку оравы. — У меня в руках еще одиннадцать смертей, а вы знаете — я не промахиваюсь!
— Алекс! Не дурите! Уберите оружие! — Бернхем, пытаясь удержать ситуацию под контролем, шагнул навстречу приятелю. — Обещаю, что как только мы вернемся в колонию, я сам выступлю на суде свидетелем защиты и поясню, что здесь имела место чистой воды самооборона…
— Какая на хрен самооборона, чиф! — всколыхнул толпу визгливый вопль. — Какой к чертям суд! Эта мразь моего друга пришила, а ты ему королевский суд! Вздернуть ублюдка на месте — и вся недолга!
— Захлопни пасть, Мастерссон! — Бернхем, положив руку на кобуру, злобно взглянул на кричащего наемника. — Я в твоих рекомендациях не нуждаюсь, и пока я здесь командир, то сам буду решать, что, когда и с кем произойдет.
Не желая продолжать спор, Мастерссон бросился к стоящим неподалеку от него козлам, выхватил первую попавшуюся винтовку и навскидку выстрелил в Алексея. Пуля прошла мимо — дрожащие руки и ходящие ходуном легкие не лучшие помощники для стрельбы. Наемник еще передергивал затвор, когда звонко хлопнул ответный выстрел, и пуля сорок четвертого калибра взломала ему грудную клетку и отбросила на пару футов назад.
— Не стрелять! — заорал Бернхем, пытаясь перекричать беспорядочную пальбу, но все усилия оказались тщетны. Люди, еще час назад беспрекословно выполнявшие любые его распоряжения, почувствовав дыхание смерти у своего виска, засыпали градом пуль камень, за которым укрылись Пелевин и трясущаяся от страха девчонка. Через минуту, когда патроны в барабанах револьверов и магазинах винтовок иссякли, стрельба прекратилась.
Воспользовавшись кратким затишьем, Алексей повернулся к девчонке и прошипел на исиндебеле [34] :
34
Самоназвание языка матабеле.
— Беги! Пока они не стреляют — беги! — Видя, что та не шевелится, он оскалил зубы и прорычал уже по-русски: — Да беги же ты, дура!
Отвлекая внимание на себя, Пелевин выкатился из-за камня, дважды неприцельно выстрелил и тут же, стараясь одним прыжком долететь до воронки, отпрыгнул влево. Благо после ночного побоища земля была сплошь ими изрыта. Прыжок вышел не совсем удачным, и Алексей еле успел откатиться за завалявшийся перед воронкой труп, когда две вражеские пули, вонзившись с жирным чавканьем в деревенеющее тело, забрызгали его чуть теплой кровью.