Последняя седмица. Откровения позднего агностика

Виноградов Борис

Случаи надувательства широко известны и описаны во многих авантюрных романах, когда с помощью легкого покашливания мошенники очищали карманы наивных игроков. Не зря в некоторых казино и игорных домах Монте-Карло или Лас Вегаса не пускают на порог тех, кто невзначай крякает или покашливает. История хранит случай майора британской армии Чарльза Ингрэма, который в сентябре 2001 г. получил условный тюремный срок вместе со своей женой Дианой за то, что обманным путем выиграл 1 миллион фунтов стерлингов, участвуя в игре «Who Wants to Be a Millionaire?».

Служба безопасности доказала, что Ингрэм жульничал, используя подсказки из зала, где сидел его друг Уитток и кашлял, когда звучал правильный вариант

ответа. Говорят, в игорных домах Европы и Америки, а также на британском канале ITV, где по традиции идет популярное шоу и собираются желающие стать миллионером, теперь установлены детекторы, способные определить, кто кашляет по-настоящему, а кто притворяется.

Из всего, что я прочитал и услышал за эти неполных два дня, крепко усвоил лишь то, что пути избавления от хронического кашля также, как и пути господни, неисповедимы. Никто мне не сказал, когда он кончится, и кончится ли вообще. Даже уважаемый профессор. Но не надо отчаиваться. Современная наука, говорил он, имеет в своем распоряжении эффективное и безотказное оружие против этой напасти – антибиотики. Они гарантированно уничтожат любой микроб, очистят бронхи, дыхательные пути от мокроты и других инородных тел, включая крылатую Эболу, коронавирус и палочку Коха.

– Правда, заодно убьют и такие полезные бактерии, как энтерококки, кишечная палочка, а также бифидобактерии и лактобактерии, что способствуют хорошему пищеварению и укрепляют иммунитет. Но это уже – побочное явление, неизбежные потери. Как говорится, лес рубят – щепки летят.

– Про щепки это вы точно заметили, одна из них перед вами, – не удержался я и тут же отругал себя за проявленную слабость и малодушие.

– Да ладно вам. Перестаньте ныть! Иначе так и останетесь один на один со своим кашлем, – строго предупредил Борис Петрович.

– Да я ничего. Только люди говорят, будто из-за антибиотиков число заболевших раком и спидом на планете за эти годы выросло в сотни раз. Будто это и есть новое бактериологическое оружие.

– Не слушайте глупости. Кто это говорит? Небось сами все выдумали.

– Ей богу, слышал своими ушами по радио. Один врач то ли Мяснов, то ли Мясницкий по фамилии говорил намедни. Вот те крест!

– Трудно с вами, однако, – устало произнес доктор, завершая ликбез.

подтверждая тот факт, что все мои общения с медициной заканчиваются неудачно.

***

Я лишний раз убедился, что все мои общения с медициной бывают неудачны. В чем дело, не пойму. Тем не менее, кое-что из этого общения я вынес. В частности, то, что мы должны вечно благодарить шотландца Александра Флеминга, открывшего в 1928 году первый в мире антибиотик – пенициллин. За что и получил в 1945 году Нобелевскую премию в области физиологии и медицины. Газеты писали, что для освобождения Европы от фашизма он сделал больше целых дивизий. В 1999 году журнал «Тайм» назвал Флеминга «человеком года» и одним из ста самых влиятельных людей ХХ века.

Если бы не он, население земли было бы не 7 миллиардов, как сейчас, а раза в два меньше. Его открытие помогло спасти миллионы жизней, стало главным лекарством, которое пользуется и по сей день наивысшим спросом у землян. Помните, в сериале «Остаться в живых» главный герой, доктор по имени Джек велел своим друзьям искать среди обломков самолета и уцелевшего багажа все, что кончается на «ин» – эритромицин, цефалексин, эуфилин, левофлоксацин, стрептомицин… Одним словом – антибиотики.

Историю о том, как Флеминг случайно увидел, что в одной из чашек исчезли стафилококки – микробы, вызывающие нагноение, – потому что там осталось немного плесени, знают многие. Я не мог удержаться, чтобы еще раз не вспомнить об этом историческом событии при обмене мнениями с моим друзьями по больнице. Но справедливости ради, отметил, что упоминания

об использовании плесени в лечебных целях встречаются у того же Авиценны, трудах швейцарского лекаря Парацельса и других целителей средневековья.

Индейцы в Боливии вам расскажут, как их древние предки – инки лечили плесенью раны, полученные в боях и на охоте. Но первое научное описание чудесного действия так называемой «зеленой плесени» сделали в 70-х годах 19 века русские ученые – Вячеслав Манассеин и Алексей Полотебнов. Первый был основателем журнала «Врач», второго называли «дедушкой русской дерматологии», любимым учеником профессора С. П. Боткина.

Федя, Евгений и Митрич с большим интересом слушали мой короткий доклад по этому вопросу, отметили заслуги отечественных ученых и пожелали узнать, что было дальше. Особенно напрягся Федя, которого мы, учитывая его заслуги перед наукой, уже записали в музейные экспонаты. А далее история гласит, что в 1896 г. итальянский врач Бартоломео Гозио, изучая причины загнивания риса, вывел формулу антибиотика, схожего с пенициллином. Год спустя, француз Эрнест Дюшен заметил, что арабы в Северной Африке соскребают плесень с мокрых сёдел и мажут ею раны лошадей. В 1913 г. американские ученые Карл Альсберг и Отис Фишер Блек впервые добыли из плесневых грибов некий фермент, обладающий антибактериальными свойствами.

И все-таки пальма первенства осталась за Флемингом. В сквере перед ареной для корриды Плаза де Торос де Лас-Вентас в Мадриде ему установлен оригинальный памятник. Перед мраморным бюстом «крестного отца антибиотиков», стоит благодарный тореадор, выживший в схватке со свирепым животным. Сняв шляпу и наклонив голову, он отдает дань уважения великому маэстро. В Праге есть площадь с названием Флемингово Наместье, в Голландии вывели сорт пионов, его изображение красуется на новой купюре 5 фунтов стерлингов. В госпитале Святой Марии в Лондоне, где он работал, открыт музей. В его честь назван Имперский колледж в Саут-Кенсингтоне, один из корпусов Вестминстерского университета, его имя навеки занесено в книгу великих членов масонской ложи «Св. Мария», за ним навечно осталось звание первого диакона Объединенной великой ложи Англии.

В России тоже есть памятник, но не самому Флемингу, а его любимому детищу. Наум Моисеевич, живущий на улице Миклухо-Маклая, что юго-западе Москвы, сказал, что знает, о чем речь. Рядом с его домом, у главного входа в Институт биоорганической химии им. академиков М. М. Шемякина и Ю. А. Овчинникова, стоит монумент валиномицину. Чем этот антибиотик отличается от других, мало кто знает, но память о нем увековечили в виде непонятной скульптуры – то ли эмблемы НАТО с ее компасной розой ветров, то ли масонского креста в круге первом. Но это не всё. В городе Задонск Липецкой области имеется скульптура в честь пенициллина. Во дворе ветеринарной лечебницы на крестообразном постаменте установлен высокий красно-синий столб, по которому лезет головой вниз то ли коричневая змея, то ли червяк. Венчает это высокохудожественное творение белая капсула с антибиотиком.

Что касается нас, невольных ценителей этого зелья, воздающих подобно испанскому тореадору с утра до ночи благодарственные молитвы, то мы потребляли его в большом количестве и с удовольствием алкоголика, которому сердобольные друзья на лавочке налили стакан опохмелиться. Нас вполне можно было бы зачислить в ряды наркоманов, поскольку все мы зависели от укола. Горе тому, кто его не получит, жизнь может оборваться в любой момент, а в графе «причина смерти» будет указано скорее всего – ХОБЛ, отек легких или удушье. Эта фатальная зависимость, словно одна, но пламенная страсть, объединяла и сплачивала людей нашего круга, как сплачивает народ общая беда. Медсестры так и называли нас – «беда-лактамники» (от научного бета-лактамы).